– Потому что через десять минут эта сумма станет меньше. Я собираюсь перевести проценты с закрытых вкладов на счет «Санстоун Лимитед».

– А это кто такие? – без интереса в голосе спросила Мелисента.

– Понятия не имею, - пожал плечами Войцех, - я знаю только, что они переведут эти деньги дальше. Я в эти схемы не вдаюсь, они меня не касаются.

– Тебя не касается, куда идут твои деньги? – поразилась девушка.

Она пристально поглядела на Шемета.

– Не думаю, что у кого-то хватит духу тебя шантажировать, - решительно заявила она, - а это значит, что ты точно знаешь, где они в результате окажутся. Ты уверен, что финансовые махинации – это безопасно?

– Хорошего же ты обо мне мнения, - рассмеялся Войцех.

Мелисента задумалась.

– Самого лучшего, - кивнула она, - но это еще опаснее. Деньги идут на дела Криса, да?

– Умница, - Войцех притянул ее к себе и поцеловал в лоб, - ты не возражаешь?

– Я тобой горжусь, - Мелисента тряхнула челкой и поглядела ему в глаза, - и Крисом тоже.

Она задумалась, и снова поглядела в монитор.

– А я могу как-то принять в этом участие? – серьезно спросила она. – Кроме того, чтобы не возражать?

– Можешь, - кивнул Войцех.

Он встал с кровати и нервно прошелся по комнате из угла в угол. Снова сел рядом с Мелисентой и обнял ее за плечи.

– Фьялар не давал Князю никаких обещаний, - тихо сказал он, - но подал определенные надежды. Он пока ничего не говорит, но… Мне кажется, дело идет к тому, что он поменяет планы. И я с этим согласен. И Крис тоже. И… я думаю, ты могла бы помочь убедить Князя, что так будет лучше.

– Я не совсем поняла, - испуганно сказала Мелисента, - какие планы?

Войцех снова поднялся с кровати и подошел к окну. Раздвинул плотные шторы. За окном уже почти стемнело, в темно-синем небе над верхушками садовых деревьев проступили первые бледные звезды.

– Взгляни, - он подозвал Мелисенту к окну, - каждая из них – далекое Солнце. Бесконечная Вселенная, с миллиардами миров. Может быть там, на планете у далекой звезды, тоже стоит кто-то, показывающий своей любимой на нас с тобой. Я не хочу, чтобы это небо превратилось в хрустальную твердь, усеянную фонариками. Я не хочу, чтобы наш мир замкнулся, как в древних легендах. И мне совсем не по душе мысль, что какие-то самозваные Силы будут решать его судьбу. Нам не место в Девяти Мирах. И мы не дети, у которых нужно отобрать опасные игрушки. Сами справимся и сами все решим.

Мелисента кивнула. Глаза чуть блеснули влагой, но она улыбалась тихой, немного печальной улыбкой.

– Им будет трудно это принять, - вздохнула она, - но они поймут. И ты, наверное, тоже. Я давно хотела тебе сказать… То есть, не давно, но с самого возвращения из Эрина. И боялась, что ты… Если ты будешь совсем-совсем против, то, конечно… Но я думала…

Она набрала воздуха и решилась, словно бросилась с головой в морскую пучину, отчаянно надеясь, что выплывет к заветному берегу.

– Я хочу, чтобы наша девочка родилась человеком. Мы можем принять решение. Это зависит от нас.

В глазах потемнело, и Войцех схватился за подоконник, чтобы не пошатнуться.

Когда это случилось с ним? Последние два месяца пролетели, как пара мгновений. Или как долгие годы, изменив его жизнь больше, чем предыдущие два века. Прежде даже наполненное ежедневными делами время текло плавно и размеренно, и он легкомысленно плыл по течению, с усмешкой принимая то, что предлагает ему новая ночь. Эта девочка легкими шагами вошла в его жизнь, увела за собой в мечту, вернула ему солнце и радость. Впервые за долгие годы он не играл, а жил. И со дня своей смерти не был так близок к настоящему безумию.

– Что мы должны для этого сделать? – хриплым шепотом спросил он.

– Ничего, - тихо ответила Мелисента, - если мы ничего не будем делать, так и случится.

Она опустила голову, но голос зазвучал тверже.

– Я говорила с матерью. С Княгиней Уной. Мир изменился, любимый. Банальность стала ближе к Грезе, а мечты – реальнее. Моя мать, которая прежде не могла покинуть Сидх, свободно может ходить среди людей. Для того чтобы девочка родилась Ши, мы оба должны принять эту судьбу. Там, в Грезе, Китейны теперь смогут вернуться к прежним временам, когда детям не было необходимости рождаться у смертных родителей. И люди… Они поверят снова, когда мы вернемся в этот мир. Путь в Авалон может быть закрыт, это уже не будет иметь значения. Но…

Мелисента подняла на него сияющий взгляд синих глаз.

– Ты – человек. Не такой, как большинство людей. Ты не умрешь от старости, ты можешь то, чего не могут другие. И все-таки – человек. И я тоже. Принцесса там, в Грезе. Она помнит все, что было с ней. Но… я – это я. И я не хочу вспоминать тебя в следующих жизнях, я хочу прожить с тобой эту. Даже если это совсем не так долго.

– Но это значит…

– Да. Но, когда ты еще не знал, что я не только человек, разве ты не был готов к тому, что это когда-нибудь случится?