— Анри… — начал Северус.

— А ты, — я обратилась к Северусу, — хуже Реддла, он хоть мне не врал! Ты мерзкий ублюдок!

Меня всю колотило от злости. Я готова была взорвать все на своем пути, только бы найти свою палочку.

— Ты подонок, Северус! — воскликнула я. — Как ты мог так со мной поступить, я же верила тебе, — слезы наворачивались от обиды, я все время поправляла одеяло, так как оно соскальзывала с моего тела.

— Арианрода, ты должна понять, что это только во благо, — уточнил директор.

— Во благо чего? — возразила я. — Того что я незаконнорожденная? Что собственный отец не признал меня? Или что все детство я провела, не зная о своих родителях ничего? В этом заключается ваше благо? — уже орала я, слезы потекли внезапно.

Хотелось устроить истерику, но мне было больно, я просто хотела быстрее покинуть это место. Собрав свои вещи наспех, я, вопреки всем уговорам Северуса, покинула подземелье, он хотел меня остановить, но я не слушала его.

— Анри, да выслушай ты меня! — схватил он меня за руку.

— Оставь меня в покое! Ты мне противен! — заорала я.

— Ты должна меня понять, — попросил он. — Да, я виноват перед тобой, но это не моя тайна.

— Ты меня обманул! — заорала я. — Что ты еще от меня скрываешь?

— Прошу остановись, — взмолился он, схватив край одеяла, которое было еще на мне. — Ты совершаешь ошибку.

— Я ее уже давно совершила, — возразила я ему, — когда… — я замялась и посмотрела на Северуса. — Когда доверилась тебе, — хотя хотела сказать совсем другое.

Убрав его руку, я вышла из комнаты.

В этот же вечер я уехала из Хогвартса. На выпускной я не пошла. Мой дедушка сам забрал все документы из школы, больше я там не появлялась и думала, что не появлюсь никогда.

Северус писал мне письма, просил прощения, просил о встрече. Я не отвечала.

Где-то через неделю он прислал мою палочку, видимо, нашел ее. Я даже не поблагодарила его, просто отправила сову обратно.

Мой дедушка очень переживал по этому поводу и решил отправить меня подальше от Лондона учиться и проходить стажировку. Да мне и самой хотелось уехать куда подальше. За это лето я научилась ездить на магловском мотоцикле, хотя мою бабушку это пугало страшно.

— Адрианна, деточка. Брось ты эту скоростную машину, — просила она.

— Бабуля, не переживай, у меня есть шлем, — уверяла я ее и целовала в щеку.

Дедушка уже к концу лета договорился о моей учебе в Швейцарии в Высшем учреждении по Волшебству и Чародейству.

Но все пошло не так. Перед отъездом к нам заявился мой названный отец. Конечно, разговор у меня с ним не задался с самого начала, и трудно было ожидать от меня любезности.

Я, хлопнув входной дверью, села на свой мотоцикл и рванула с максимальной скоростью с места. Уже когда летела по трассе, вспомнила, что забыла свою палочку и шлем.

Я была зла на отца. Но только сейчас я понимаю, что он хотел мне только добра. Он был очень загадочным и чудаковатым волшебником, но он по-своему был мудр и умен. Он был выдающимся волшебником, и сейчас я им горжусь. Хотя я никогда не поддерживала его замыслы и старалась в них не участвовать.

Что касается Северуса, конечно я понимала, что он прав и не имел право говорить мне, но сути дела это не меняло. Мы все чего-то боимся, и в этом наша суть. Может, и правду лучше сладкая ложь, чем горькая правда?

Мы сами себя ставим в рамки приличия, рамки бытия, рамки, в которых мы живем, и выход за их пределы нас не только пугает, шокирует, а порой и убивает. Но отчего так, почему мы не можем наслаждаться своей жизнью сполна, так, как нам этого в действительности хотелось бы? Ответ будет один — страх. Страх за все, что кто-то осудит, кто-то узнает, не так подумает, не то скажет. Страх, страх. Но как мы любим оправдывать себя, защищать, прикрываться моралью и правилами приличия, законами, чем угодно, но ответ останется один — это только страх. Он нас защищает, но он нас и убивает, найти грань, дозу этого чувства, порой невозможно, соблазн перейти черту — так легче, — а потом снова искать оправдание.

Видимо, каждый из нас в какой-то степени чего-то боялся и искал оправдания собственным ошибкам.

Я мчалась по трассе, прибавляя скорость, перед глазами все мелькало. Леса, поля, озера, а я все ехала и ехала.

К вечеру пошел дождь, я добралась до какой-то деревушки и переночевала там. Утром, пока солнце не встало, я опять уселась на свой мотоцикл и погнала. Дорога была мокрой, но меня это не остановило. Я хотела убраться куда подальше от всех, не видеть, не знать и не слышать никого.