Я ответила ему и начала прерывисто целовать его губы, как бы дразня.

Я схватила за пуговицы сюртука и расстегнув пару, ладонью прикоснулась к груди Северуса. Он стал жадно ловить мои губы, чтобы усилить поцелуй, но я сопротивлялась. Проведя ладонью по груди, я почувствовала, как Северус начинает возбуждаться. Он сильнее прижал меня к себе, его пальцы сжали мои волосы и, притянув к себе, он впился в мои губы, с каждым разом все сильнее и жарче усиливал темп.

Я отвечала как могла, хотя сама уже плыла от нарастающего желания.

— Хороший мой, — попросила я его. — Дети.

Северус отстранился, его сердце бешено колотилось:

— Ах ты, пакость моя!

Я улыбнулась и слегка прикоснулась к его губам, Северус коротким страстным поцелуем напоследок впился в мои губы.

Он вернулся поздно ночью и сообщил, что Люциуса выпустят ближе к следующему году.

========== Глава X. Забыть и вспомнить ==========

1983 год.

Я очнулась с сильной головной болью, все тело ужасно болело. Как оказалось потом, я не могла даже пошевелиться.

Выглядела я ужасно, глаза болели, да что глаза — все лицо пронзила сильная боль, в горле сухость. Голова раскалывалась, и ныло тело. Я плохо соображала, в глазах все плыло. Я почувствовала, что вся в проводах, на моей шее был жесткий шейный воротник. Сорвав маску со рта, я вдохнула воздух.

Открыв глаза, я увидела, что лежу в белой комнате на больничной койке, я оказалась в магловской больнице.

Вокруг меня пищали аппараты, ко мне кто-то подошел и проверил мой пульс. Потом проверил все подключенные ко мне трубки и зачем-то посветил мне в глаза лампочкой.

Вроде бы, аппараты утихли, кто-то еще подошел ко мне, они о чем-то разговаривали, но я опять закрыла глаза и отключилась.

Проснулась я от пронзительной боли в висках. Ко мне опять кто-то подошел, и я почувствовала, что мне что-то в кололи в вену, я вновь отключилась. Я это помню смутно, все было в тумане. В меня постоянно что-то вливали, вкалывали, вокруг была суета.

Но я никогда не забуду ощущения, как по всему тело разливалась теплая жидкость после укола.

Оказывается, я так провела четыре недели, пока окончательно не пришла в себя. Самое ужасное, что я не знала, кто я, где я и как сюда попала. Как объяснил мне магловский врач, у меня диссоциативная амнезия, при которой забываются факты из личной жизни, но сохраняется память на универсальные знания. Это потеря недавних важных событий, фактов личной жизни, при сохранении всех остальных навыков и умений. Чаще возникает при психической травме, трагических случаях. Однако была вероятность травматической амнезии в результате повреждении головы. Такая амнезия зачастую явление временное, меня это хотя бы успокоило.

Первые дни никак не могла уснуть — ужасно болела голова. Всё плыло, меня постоянно тошнило. Я не понимала, что происходит.

Если честно, тогда у меня было не совсем нормальное состояние. Я не понимала, что мне делать, ничего не помнила: ни имени своего, ни того, где я живу, да и собственное прошлое оставалось для меня загадкой — и это все меня пугало.

Самым же страшным был факт того, что я не знала, что мне делать. Что может быть ужаснее утраты своего «Я»? Восстановление памяти в таких случаях — процесс очень медленный, он может длиться долгие годы.

Так как я ничего о себе не помнила, больница проверила по базе, кто в последние месяцы обращался в магловскую полицию с заявлением о пропаже девушки. Через пару дней в мою палату вошли пожилой мужчина и женщина с магловским полицейским. Они о чем-то разговаривали, пожилая дама плакала, смотря на меня.

— Меррилин! — всхлипнула она и подошла ко мне.

Оказалось, что они мои самые близкие родственники. Эта пожилая пара — мои дедушка и бабушка.

Я до сих пор не понимаю, как так произошло, что я оказалась так похожа на их внучку, что они приняли меня за нее.

Но я ничего не помню до того дня. Я даже не могла ответить на банальные вопросы о том, кто и где я. В первый момент меня назвали по имени, и я поняла, что меня так и зовут, а потом втянулась в жизненный процесс и просто жила как, будто ничего не забывала. Когда мне задавали вопросы и говорили что-то про прошлое, я молчала, не зная, что ответить. Такое ощущение, будто я заняла чьё-то место в этом теле, а этот кто-то внутри меня подавлен мною же и умирает от одиночества и боли.

Я поняла, что меня зовут Меррилин, я их внучка и пропала приблизительно два-три месяца назад. Когда я полностью восстановилась, меня выписали, но память так и не вернулась.

Мне выписали какие-то таблетки и кучу успокоительных, я даже не знаю, зачем всё это. Мне запретили пить алкоголь и курить, хотя меня и не тянуло. Не помню, чтобы я вообще курила.

Как говорят маглы, амнезия — это кратчайший путь начать жизнь сначала. Вот я и начала новую жизнь, как говорят, с чистого листа, зная только свое имя — Меррилин Уильямс и то, что у меня есть близкие люди.

Я училась на втором курсе в Кембриджском университете в Великобритании, одном из старейших (второй после Оксфордского) и крупнейших в стране, на факультете Социологии, Политологии. Пришлось изрядно потрудиться, чтобы догнать своих сокурсников, ведь я вообще ничего не понимала в этом. Мне казалось, что я не отсюда, что раньше я занималась со всем другим.