Лицо Валика стало сердито-надутым.

– А ты чего здесь торчишь? Ну-ка, марш на урок!

Встревоженный Инок глядел на розовый букет, как будто он вот-вот взорвется и разлетится на тысячу шипов и лепестков. Наконец, он сунул планшет в свою сумку, быстро закинул ее через плечо и стремглав побежал вниз по широкому проему.

– Ну какой же странный! – покачала головой Аннушка.

– Да уж. Еще тот подарочек, – сдавленно засмеялся Макушин. – А вы, Анна Петровна, справочку-то принесли?

Королев тем временем уже проскочил мимо задремавшего охранника и выбежал на улицу – как был, в расстегнутой куртке и без шапки. Он вспомнил, что забыл вчера купить цветы для матери.

В раскисшем от тающего снега скверике было пусто. Кеша бежал куда глаза глядят, не разбирая дороги – по лужицам с радужными разводами, по черной липкой грязи, по остаткам мартовского снега. Ему было больно и обидно непонятно от чего. Увидев букет в руке Аннушки, он вдруг вспомнил женщину в белом платье, которая также поднималась по широкой лестнице два с половиной года назад. Он явственно увидел себя – четырнадцатилетнего – и живого, непривычно веселого отца. Они втроем шли навстречу новой счастливой жизни и улыбались. Он силился вспомнить лицо матери, увидеть во всех подробностях ее глаза, губы волосы и даже очки. Он хотел дотронуться рукой до этого прекрасного далекого лица, но оно уплывало куда-то, и расплывалось, точно мартовское облачко. Все, что он видел перед собой, было кровавое пятно на фоне серого забора.

Под визг тормозов странный юноша перескочил через дорогу и скрылся в подворотне большого старого дома. Ему вслед раздалась визгливая брань.

Скрывшись от прохожих в гулкой подворотне, Инок оглянулся. Перед ним лежал незнакомый дворик, в котором никого не было. Он добежал до детской площадки и плюхнулся на мокрые качели. Поджав длинные ноги и задрав голову, он бессмысленно взглянул в высокое весеннее небо, по которому плыли редкие белые облака. Качели вдруг издали протяжный скрип, похожий на крик раненой птицы. Юноша судорожно сглотнул, перевел дыхание, вытер рукавом набежавшие слезы и достал из сумки планшет.

Теперь, успокоившись, он снова совершенно забыл, куда бежал и зачем. Нажав заветную кнопку, он снова погрузился в виртуальный мир. Серый незнакомый дом, голубое далекое небо и промозглая мартовская погода вдруг отодвинулась от него. В окошке экрана переливалась заставка игры-догонялки, в которую он начал играть еще в колледже.

3-D автомобиль выехал на дорогу и покатил по ней. Автомобиль был красивый, красного цвета, и игрок видел его то сверху, то сбоку, в то изнутри. Сначала путь был ровный, но вскоре начались крутые повороты и препятствия. В окошко заднего вида Инок видел, как к нему приближается мощный мотоцикл. Теперь игроку надо было сделать выбор, чем управлять. Инок уже в пятый раз выбирал красную машину. Ему во что бы то ни стало хотелось, чтобы блестящий мотоцикл взорвался и больше никогда не преследовал машину. Дорога тем временем становилась все уже. Два транспортных средства мчались на полной скорости, нарушая все мыслимые и немыслимые правила движения. Инок твердой рукой вел машину в неизвестность, но мотоциклист тоже не думал поворачивать. На очередном вираже он настигал легковушку и ловко сбивал ее. И авто, и байк меняли траекторию, крутились на дороге и неизбежно сталкивались вновь. Виртуальный байкер вдруг соскакивал со своего мотоцикла и снова продолжал двигаться к бесконечно отодвигающемуся горизонту – теперь уже своими гигантскими прыжками. Игра была закончена. Табло показывало, что Инок вновь не набрал ни одного очка. Компьютерный человечек убегал с места аварии, а мальчик, который на самом деле, остался там, в автомобиле, с ужасом и тоской глядел в погасший экран.

Неподалеку раздалось урчание мотора. Инок оторвался от планшета. В серую коробку двора заехала оранжевая машина и стала искать место для парковки. Юноша в черной куртке вздрогнул и почувствовал, как в горле застрял горячий комок. Байкер в черном шлеме убегал от покореженной рыжей «Нексии». Игра в счастливую семью была закончена. Перед глазами Инока вновь поплыло что-то красное. Он с отчаянием обхватил голову руками и выронил планшет на землю.

Нагибаясь за своей игрушкой, он вдруг почувствовал, что наступает ногой на что-то теплое и мягкое. В следующую секунду он почувствовал, что его лодыжку кто-то кусает сильными острыми зубами. Инок в ужасе отдернул ногу.

Это был здоровый черный кот, который теперь обиженно смотрел на него, скаля зубы.

«Теперь кота надо заводить», – вспомнил он слова деда.

Котяра был молодой, усатый, с наглой мордой и задранным хвостом. Он был, вероятно, не прочь позабавиться с кошками, но голод заставлял его искать не самок, а чего-нибудь съестного. Инок топнул здоровой ногой, пытаясь отогнать зверя и тот, зарычав, отскочил прочь. Подняв хвост еще выше, он с презрением пометил стойку качелей, на которых только что сидел Королев.

Инок подумал, что котяра чем-то похож на Коршунова из его группы – такой же чернявый и бесстыжий. Этот Коршунов тоже по-кошачьи метил территорию, которую считал своей. Инок старался не вступать с ним в конфликт, но сегодня дело чуть не дошло до драки.

Второй парой у них была литература.

Стоило Иноку зайти в класс, как Коршунов стал его подначивать:

– Ну что, чернец, в Аннушку втюрился?

Иннокентий съежился, точно ожидая удара, но Коршунов продолжал потешаться:

– Прикинь, Костян, этот запал на литераторшу! Спорим, он скоро ей будет стихи читать!

С этими словами Коршунов, будто невзначай, смазал его по плечу своей белой спортивной сумкой.

– Да ладно, Никитос, пошли лучше покурим, – миролюбиво предложил Коротков, и парочка удалилась.

Инок замер, как будто его застукали на месте преступления. Сегодня он, действительно, всю ночь читал стихи про любовь. Он читал станицу за страницей и думал почему-то именно об Анне Петровне. Поэт, который написал эту книжку, посвятил ее неизвестной Прекрасной Даме. Он писал стихи про ее грустные серые глаза, бледное лицо, тонкие руки и светлые локоны. У Анны Петровны тоже были тонкие руки и длинные пепельные волосы.