— Я весь день о тебе думал… — говорит он хриплым голосом.

Я едва не спрашиваю: «Тогда почему ты бросил меня? Ты разочарован во мне?»

Но постепенно глаза начинают привыкать к тусклому свету, и я открываю рот от удивления. Теперь я вижу, как он срывает с себя одежду, обнажая свое испещренное ссадинами, покрытое татуировками тело.

— …о том, как я держал тебя в своих руках.

Он такой большой. Даже при тусклом свете, мой взгляд прикован к огромному члену, освободившемуся из джинсов. Длинный, твердый, он гордо пружинит у его тела.

Он точно хочет моей смерти.

— Я не мог перестать думать о твоей груди, — говорит Чейз, делая шаг ко мне. — Я постоянно вспоминал, какая чертовски сладкая ты на вкус.

Он тянется ко мне, поднимая меня на ноги. Его пальцы танцуют по моим плечам. Могу поспорить, что мои колени ослабевают и подгибаются.

— Ты чертовски приятная на ощупь, — продолжает он.

Я чувствую, как натягивается платье, когда мужчина начинает расстегивать молнию на спине. Бретели на плечах ослабляются, шелковая ткань соскальзывает. Гравитация вступает в свои права, и платье, скользя по моим рукам, падает на пол.

Чейз резко втягивает воздух.

— Ты такая красивая, — рычит он. — Хочешь, чтобы я остановился?

Я качаю головой. В данный момент это все, на что я способна. Я не могу говорить, так как горло слишком сдавлено.

— Хорошо, — произносит он, довольный.

Моя кожа горит. Каждый дюйм моего тела болит. Каждое прикосновение его пальцев — это слабое поддразнивание. Руки Чейза касаются меня, но он держится от меня на расстоянии.

— А ты думала обо мне? — спрашивает он, в этот раз почти неслышно.

Я думала о нем на алгебре. Я не могла сосредоточиться на том, что нам объяснял преподаватель. Я все еще ощущала руки Чейза на своем теле. Его горячий рот, когда он целовал меня. Какими стальными казались его мышцы на спине под моими пальцами. Интересно, какие мускулы будут напрягаться, когда он будет владеть моим телом. Я продолжала представлять себе его упругий зад, двигающийся вверх и вниз, когда он входил в меня глубже.

— Да, — шепчу я, внезапно обретая голос.

Он водит руками по моей спине, затем я ощущаю, как дрожащими пальцами он расправляется с застежкой бюстгальтера.

Я не успеваю оглянуться, как он присоединяется к платью на полу.

Руками Чейз накрывает мою грудь, обхватывая. Он крепко сжимает их, а я осознаю, насколько грубые и мозолистые у него руки. Их кожа слегка царапает мои соски. Я стону, выгибаясь в его руках, а мои соски напрягаются, превращаясь в маленькие твердые горошинки.

— Я весь день умирал от желания прикоснуться к ним руками.

Чейз подталкивает меня, пока я не оказываюсь на спине. Затем он, нависая надо мной, наклоняет голову и зарывается лицом мне в шею. Я дрожу, когда чувствую его горячее дыхание.

Его руки массируют мою грудь, пока она не становится невероятно чувствительной. С моих губ срываются короткие, полные желания звуки. Я извиваюсь на кровати. Чейз склоняет голову ниже.

— Я должен попробовать тебя на вкус, — стонет он.

Я обвиваю руками его за шею и держусь за него, когда его рот накрывает мою грудь. Он отодвигается от меня и в то же время разжимает крепкую хватку моих рук. Я едва не кончаю с криком на кровати.

Его рот такой влажный, такой теплый, что внутри меня все тает.

Чейз издает голодные звуки, посасывая мою плоть. Его язык быстро двигается взад и вперед.

— О, боже мой, — начинаю я кричать.

Чейз издает стон желания, проскальзывает языком мне в рот.

Сильное давление заполняет мой живот. Я не могу перестать извиваться, двигаться. Ногти впиваются в его плечи, и его поцелуй становится еще настойчивей. Я чувствую внезапную легкую боль, затем понимаю, что он просто меня ущипнул.

Он не отрывает руки от моего тела, Чейз не прекращает прикасаться ко мне.

Его блуждающие пальцы спускаются вниз, скользя и исследуя каждый дюйм моего трепещущего тела. Он хватает мои трусики и срывает их с меня. Я слышу, как ткань рвется, и чувствую, как она соскальзывает по моим ногам.

Даже воздух как ледяной укус действует на мою намокшую киску.

Чейз времени зря не теряет, скользя пальцами по гладким изгибам. Они такие сильные и крупные, что все, о чем я могу думать, — это как хорошо было бы, если бы они оказались внутри меня, двигались внутри меня. Прикосновения к безумно чувствительному месту гарантированно снесут мне крышу. Я могу только представить, что бы я чувствовала, если бы он дотронулся до меня там прямо сейчас.