С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что добродетели не присуще быть добрым навыком. В самом деле, грех всегда есть нечто дурное. Но и в связи с грехом подчас обнаруживается добродетель, согласно сказанному [в Писании]: «Добродетель греха – Закон» [115] (1 Кор. 15:56). Следовательно, добродетель не всегда является добрым навыком.

Возражение 2. Далее, добродетель соотносится с силой. Но сила бывает связана не только с благом, но и со злом, согласно сказанному [в Писании]: «Горе тем, которые храбры пить вино и сильны приготовлять крепкий напиток» (Ис. 5:22). Следовательно, добродетель тоже бывает связана и с благом, и со злом.

Возражение 3. Далее, согласно апостолу «добродетель совершается в немощи» [116] (2 Кор. 12:9). Но немощь является злом. Следовательно, добродетель относится не только к благу, но и к злу.

Этому противоречит следующее: Августин говорит, что «нет ни малейшего сомнения в том, что добродетель наполняет душу добром» [117] , а Философ говорит, что «[всякая] добродетель и доводит до совершенства то, добродетелью чего она является, и придает совершенство выполняемому им делу» [118] .

Отвечаю: как уже было сказано (1), добродетель подразумевает совершенство способности, в связи с чем добродетель вещи определяется по пределу способности [119] . Но предел любой способности необходимо должен быть чем-то благим, поскольку зло подразумевает недостаток, по каковой причине Дионисий говорит, что любое зло – бессилие [120] . И потому добродетель вещи необходимо должна относиться к чему-то благому. Следовательно, человеческая добродетель, будучи деятельным навыком, является добрым навыком, производящим благие дела.

Ответ на возражение 1. Коль скоро о дурных вещах метафорически говорят как о совершенных, то точно так же можно говорить о них и как о хороших; так, согласно Философу, законченного вора или доносчика иногда называют хорошим вором или доносчиком [121] . В указанном смысле о добродетели порой говорят применительно к злым вещам; так, о «добродетели» греха говорят как о законе постольку, поскольку подчас грех ухудшается посредством закона, вследствие чего он достигает предела свой возможности.

Ответ на возражение 2. Зло пьянства и чрезмерности питья состоит в отклонении от порядка разума. Однако случается так, что одновременно с этим отклонением от разума некоторая низшая способность совершенствуется в отношении того, что относится к ее собственному виду, даже если это суть нечто, прямо противоположное разуму или способствует отклонению от его порядка. Но совершенство такой способности, коль скоро оно сопряжено с отклонением от разума, никак нельзя назвать человеческой добродетелью.

Ответ на возражение 3. Совершенство разума наиболее очевидно проявляется в том, что он способен преодолевать или примирять со слабостью плоти и более низких способностей. И потому когда о связанной с разумом человеческой добродетели говорят как о «совершающейся в немощи», то имеют в виду немощь не разума, а плоти и более низких способностей.

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что распространенное определение добродетели, а именно, что добродетель – это «доброе качество ума, благодаря которому мы живем праведно, которым никто не может пользоваться дурно и которое Бог соделывает в нас помимо нас» [122] , не вполне корректно. В самом деле, добродетель – это человеческое благо, поскольку добродетель суть то, что делает свой субъект благим. Но благо, похоже, не есть добро, равно как и белизна не есть белое. Следовательно, некорректно описывать добродетель как «доброе качество».

Возражение 2. Далее, род является более общим понятием, чем любое из разделяющих его отличий. Но благо общее качества, поскольку оно обратимо с бытием. Поэтому не следует использовать «доброе», каковое суть отличие качества, в определении добродетели.

Возражение 3. Далее, как говорит Августин, «то в нас, что в рассмотрении [телесного и временного] совершается таким образом, что не является общим у нас с животными, есть [несомненно] разумное» [123] . Но, как указывает Философ, существуют добродетели и неразумных частей [души] [124] . Следовательно, не всякая добродетель является «добрым качеством ума».