В Марксовом политэкономическом анализе стадия понятия как целого соответствует третьей и четвертой частям «Капитала»: в них приводятся в соответствие «чистые» структуры теории и подробно воспроизведенный – под эгидой законов – мир особых проявлений капитализма. «Бытие» капиталистической системы (как особый пласт теории) и «сущность» (как открытые теорией законы) приводятся в органическое единство, благодаря которому «само бытие», т.е. внутренне противоречивая, даже превратная реальность капиталистической экономики получает объяснение в теории. Далее дается «сущностный» анализ истории политической экономии («Теории прибавочной стоимости»), который становится важнейшей стороной и завершением системного исследования.

Специфика достигнутой теперь ступени теоретического познания далее конкретизированы у Гегеля также и благодаря тому, что вскрываются отличия фиксирующих ее категорий от категориальных определений сфер бытия и сущности, хотя последние то и дело упоминаются в сфере понятия. Автор «Науки логики» показывает читателю, что познание на стадиях бытия и сущности поднялось весьма высоко, однако еще не достигла завершенности задуманная система науки. Теперь всем этим понятиям, категориям суждено влиться в новую теоретическую рамку, где имеет место новый тип отношения категорий. Если на стадии сущности выявление противоположности, а затем противоречивого соотношения двух категорий было способом продвижения к каждой следующей ступени, то в сфере понятия имеет место иной способ объединения категорий: Гегель сразу дает в неразрывном единстве три категории. Он старается прояснить специфику категориальных отношений уже на первых ступеньках движения «субъективности».

Так, категория «понятие» представлена в троичном соотношении: «всеобщее понятие», «особенное понятие», «единичное». Всеобщее – особенное – единичное и есть общая «троичная» категориальная рамка нового системного движения, которое уже на первой стадии, как это принято во всем сочинении Гегеля, получает своеобразное металогическое и метасистемное определение. Всеобщность, особенность и единичность сначала предстают как ипостаси понятия, но последнее, согласно Гегелю, по самой своей природе принадлежит к сфере всеобщего. Поэтому ключевым для всей сферы становится выявление смысла категории «всеобщее». Это опять-таки делается через «возврат к якобы старому» – через конкретное сопоставление всеобщности понятия с прежними сферами.

Бытие – сфера, где изучаемая наукой реальность представала еще в ее «чистой» непосредственности, простоте; определяемая в силу этого только через отношение к иному, сфера бытия характеризовалась становлением. «Понятие» обозначает сферу, которая поначалу тоже является в ее «простоте», «абсолютном тождестве с самим собой». Но отличие новой ступени в том, что на ней определения иначе, чем в сфере бытия, соотносятся с целым. На стадии бытия, например, определение исчезло в ином (качество – в количестве, оба они – в мере). «Напротив, всеобщее даже когда оно придает себе какое-то определение, остается в нем тем же, чт'o оно есть» 35. Всеобщее, разъясняет Гегель, не вовлекается в процесс становления, обладая способностью «сохранять себя неизменным и бессмертным» 36. Если в сфере сущности благодаря рефлективному характеру определений сущность давала о себе знать в некотором ином, которое было не сущностью самой по себе, а ее «свечением» (причем формально внешнее действование «иного» обладало определенной самостоятельностью), то тождество определений понятия с понятием как всеобщим имеет другой характер: это полное, абсолютное тождество.

В тексте «Науки логики», а также в «Энциклопедии…» Гегель дал ряд пояснений, помогающих понять реальные проблемы, к решению которых теперь выходит систематическое научное познание. Данная ступень имеет своей исторической предпосылкой, во-первых, все познавательные усилия человечества, направленные на освоение родовых единств, а во-вторых, освоение самого понятия всеобщего, которое, согласно глубокой мысли Гегеля, есть достижение, возможное лишь на довольно позднем этапе в развитии человеческого общества и человеческого познания 37. Поэтому многие гегелевские разъяснения относительно специфики понятия, которые нередко изображаются идеалистическими, мистическими или по крайней мере считаются весьма туманными, на самом деле могут предстать глубокими и ясными, если не упускать из виду действительный предмет анализа.

В самом деле, каков характер родовых единств, «общностей» и «всеобщностей», таких, как понятие цвета, растения, животного, жизни, духа и т.д.? Гегель справедливо подчеркивает, что даже в обыденном познании родовых единств имеется в виду некоторое тождество, которое богато различено внутри себя, – и всеобщность, ухватываемая мыслью, объемлет действительные связи весьма широкого диапазона. Научное познание, когда оно выходит к освоению своего предмета как некоторой родовой «всеобщности», в конце концов движется к ее более глубокому пониманию. Но на каждом историческом этапе развития науки при познании всеобщего как такового приходится преодолевать немалые трудности, связанные с необычностью «существования» и «проявления» всеобщего.

Трудность прежде всего заключается в том, что такие общности и всеобщности непосредственно, вещественно-предметно не существуют. Мышление, открывающее связи родового типа – это, по существу, смелое и свободное «парение» духа, свидетельство созидающего, творческого характера мышления, чем Гегель пользуется и в идеалистических целях. Однако предпосылкой идеалистических мистификаций являются глубочайшие прозрения относительно специфического характера целокупностей, теперь изучаемых научной мыслью. Ведь выявляемая здесь родовая всеобщность, в самом деле, не есть нечто существующее наряду с особенным и единичным – она проникает их, так что родовое единство немыслимо вне богатейшего разнообразия и конкретности форм, как бы охватываемых всеобщим.

Итак, Гегель имеет в виду исторические этапы и логические стадии в развитии наук, когда те – после проведения исследований на качественно-количественном уровне, после установления причинно-следственных отношений и т.д. – переходят к высшей рефлексии: предметом мысли являются такие целостности, а вместе с тем такие понятия, как жизнь, физическая реальность, законы природы, сознание как таковое, дух и т.д. Каждая из анализируемых родовых «всеобщностей», целокупностей в свою очередь содержит видовые целокупности. Гегель правильно обнаруживает эту «внутреннюю наполненность» всеобщей целокупности «подчиненными» ей, имеющими обособленные и индивидуализированные формы «существования» целокупностями, но он и мистифицирует ее, изображая понятие субстанциальным, творческим духовным первоначалом, непосредственно онтологизируя его 38. Теоретическое познание, руководствующееся принципом системности, должно эксплицировать и пройти этапы системного анализа всеобщего целенаправленно и последовательно. Поскольку некоторые понятия рассматриваются как воплощения, носители всеобщего, постольку размышления над их природой – конечно, движущиеся по ступеням и подчиняющиеся системному же принципу имманентного «самопорождения» категорий – становятся способом дальнейшего развертывания логических определений.