Остро отточенная сталь легко вошла в человеческую плоть. Из пореза хлынула темная венозная кровь. Я нагнулась, ловя губами горячую солоноватую жидкость. Она оставила привкус железа на языке и чувство правильности происходящего.

— Теперь твоя очередь, — я провела ладонью по лезвию меча. Клинок тут же окрасился в бледно-голубой цвет. Кровь, больше похожая на воду, закапала вниз.

Эбелайн схватил мою руку, прижался губами к ране и замер, тяжело дыша. И в этот момент мне показалось, что он целует меня.

***

— Ой, что это?

"Гхм… мы не помешаем?"

Два возмущенных возгласа — один, раздавшийся со стороны входа, а второй прозвучавший у меня в голове — слились в один, заставляя меня поднять взгляд и вырвать руку из цепких пальцев мага.

Дверь на улицу оказалась распахнута настежь, в залитом солнцем проеме темнели два силуэта. Один — высокий и тонкий, с разлохмаченной шапкой волос — принадлежал Ареналю, второй — огромному черному коту. И если Ареналь удивленно моргал, глядя на коленопреклоненного Эбелайна, то кот-фомор выгнул спину, распушил шерсть и весьма недвусмысленно бил себя хвостом по бокам. Его глаза в полумраке сверкали неприкрытым гневом.

Кажется, в ком-то проснулась необоснованная ревность?

"Отойди от нее!" — услышала я яростное шипение. Но предназначалось оно не мне.

Эбелайн медленно поднялся с колен, всунул меч в ножны и только тогда взглянул на новых действующих лиц.

— Демон, можешь не беспокоиться, — сказал он с абсолютным спокойствием, — я не причиню твоей Хозяйке вреда. Наоборот, принесу пользу.

"Королевским псам нет доверия!"

Тайруг зашипел уже в голос, выпуская острые, как бритва, когти. Одно мгновение — и огромный черный кот взвился вверх, метя прямо в шею человеку.

Келпи по-девчоночьи взвизгнул, бросаясь следом. Маг выхватил меч, с эфеса которого так и не снял руки, а я толкнула вперед плотную невидимую стену, выстроенную мной на случай непредвиденных обстоятельств. Тяжелая воздушная волна в мгновение ока прошлась вдоль коридора, сбивая с ног и мага, и келпи, и даже кота.

Хотя нет, перевернувшись в воздухе, животное приняло свой истинный облик, и на пол со страшным грохотом приземлился чернокожий фомор. Удар был такой силы, что я почувствовала, как задрожали стены.

— Успокоились? — я уперла руки в бока и окинула всех троих возмущенным взглядом, тщательно скрывая испуг за наносной уверенностью. Садб Ясноокая, да Тайруг действительно напугал меня! Он же просто неуправляем! — Или вас еще дождичком полить? Я это могу.

— Меня-то за что? — простонал келпи.

Эбелайн молча поднялся на ноги и поправил одежду. Фомор перевернулся на живот, медленно встал на четвереньки и помотал головой, словно отгонял мух. Потом со скрытой угрозой в голосе произнес, ни на кого не глядя:

— Раб собственность Хозяйки… но и Хозяйка собственность раба. У поводка всегда два конца. С одной стороны ошейник, с другой стороны петля.

Краткий всплеск магии — и передо мной уже лежал черный кот, абсолютно равнодушный ко всему происходящему.

— А где Райзен? — я наконец-то высказала мысль, которая занимала меня с того момента, как я проснулась.

Ареналь успел сесть, подперев стену, и теперь осматривал ладони, счесанные при падении. Услышав вопрос, он как-то странно ойкнул и скосил взгляд на кота, но тот даже не шевельнулся.

— А там Оска лепешек напекла, — начал келпи заискивающим голосом. — Вредная баба, но готовит ум-м-м, пальчики оближешь!

— Ареналь! — я почувствовала, как что-то тяжелое ложится мне на грудь, удушающей петлей обвивая шею. Внутри все сжалось, в голове зазвучал тревожный набат. — Где Райзен?

Кот поднялся и выскользнул на улицу, келпи шумно задышал, пряча глаза, а маг взглянул на меня с таким сочувствием, что я невольно все поняла.

— Он ушел? Да? — еле выдавила я, чувствуя, как холодеют руки и ноги. Странное онемение начало разливаться по всему телу вместе с осознанием неизбежности. — Он бросил меня?

— Принцесса…

— Нет, — я слабо взмахнула непослушной рукой, обрывая ненужные объяснения. — Молчи. Я не хочу ничего знать.

Перед глазами внезапно все расплылось, и я поняла, что ноги меня не держат. Как во сне, я начала падать навзничь куда-то вниз, но кто-то успел удержать меня, не давая встретиться с полом. Чьи-то крепкие руки подхватили меня, словно тряпичную куклу, усадили, прислонив к стене. Теплые мозолистые пальцы стерли с моих щек бесполезные слезы.

Я не сопротивлялась. Мне было все равно. Только где-то в самой глубине моего сердца что-то лопнуло, выпуская на волю такую боль, от которой захотелось заорать во все горло.