Сейчас меня мучил только один вопрос. Почему Райзен бежал от меня после ночи любви, как от солнечного света? Что было не так?

Ответ лежал на поверхности, но я в упор не желала его замечать. Маленькая, наивная шелки. Если из нас двоих кто и любил, так это только одна я. Не умеющая скрывать свои мысли и эмоции, ничего не знающая о мужчинах и их коварстве, я просто всецело отдалась этому чувству, позволив ему захватить меня с головой. Но Райзену нужно было вовсе не это. Даже если на какой-то момент он и почувствовал ко мне что-то большее, чем просто интерес, то, наверняка, тут же задушил это чувство в зародыше. Ему не нужна чья-то любовь, ему нужна та, что принесет потомство. И он сам мне об этом сказал.

Горло сжалось от едва сдерживаемых слез, внутри все отозвалось тупой, тянущей болью. Обида, разочарование, злость на собственную глупость и бессилие — все смешалось в один клубок, заставляя меня до боли стиснуть зубы.

Затрещал огонь, пожирая подложенную кору и сухой мох. Тонкий дымок взвился над костром, потянулся вверх. Тихий безветренный вечер постепенно превращался в ночь, а я все лежала, вытянувшись на земле, насколько позволяли путы, и даже не могла смахнуть выступившие на глазах слезы.

Что Райзен мог мне написать? Что сожалеет? Что дело не во мне, а в нем? Что долг перед родом сильнее привязанностей и чувств? Теперь я поняла: сундук с платьями был вовсе не подарком влюбленного мужчины, он просто заплатил за мою помощь. Не удивлюсь, если это его обычная манера: исчезнуть с утра, оставив после себя какую-нибудь безделушку на память наивной тирне.

Вернулся Эбелайн. Бросил рядом с костром связку заячьих тушек и направился в мою сторону, по-военному печатая шаг. От него за милю веяло напряжением.

— Успокоилась? — он навис надо мной, внимательно изучая мое лицо. — Буянить не будешь?

— Нет. Уже не буду.

— Вот и умница. Повернись.

Повернув меня на бок и придерживая одной рукой, второй он расстегнул массивную пряжку, стягивавшую ремень у меня на груди. Сразу стало легче дышать. Эбелайн неторопливо снял с меня путы. Я с глубоким вдохом расправила плечи и первым делом потрогала шишку на затылке. Судя по ее размеру, маг действительно перестарался.

Заметив мое движение, он нахмурился и произнес:

— Извини, я не хотел делать тебе больно, но в тот момент времени на размышление не было.

— А что произошло? — рискнула поинтересоваться я.

— Ты разметала воздушной волной барак и пристройки. Хорошо еще, что старик Менро и его кухарка в это время находились на улице. Надеюсь, они не пострадали. Ну и выброс магии был такой силы, что его наверняка почувствовали даже простые горожане. Ты же подняла гигантский вал. Небо стало черным в мгновение ока. И я еще никогда не видел столько молний одновременно.

— Я вызвала бурю?

— Да. Думаю, от брингвурдского порта ничего не осталось. И если б ты не потеряла сознание, то и от города тоже. А так волна накрыла лишь окраину и ушла в море.

Я опустила глаза, думая о том, что из-за собственной несдержанности, возможно, стала причиной гибели сотен людей.

— А что с тем шпионом?

— Он умер. Но я успел узнать все, что мне нужно.

— Он был там из-за меня?

— Нет, они искали отступников. Одеяло оставь, прохладно, — бросил маг, собирая ремни и отходя к костру, где Ареналь уже обдирал шкуру с заячьих тушек.

Я села, прислонившись спиной к какому-то пеньку, торчавшему из листвы.

— Сейчас ужин сделаем, подожди, — донесся беззаботный голос келпи.

Есть не хотелось. Хотелось свернуться в комочек, забиться в нору и немного поплакать. Но вместо этого я нащупала на руке невидимый браслет и мысленно позвала эриллиум.

"И тебе не хворать", — отозвался плененный дух ворчливым тоном.

"Почему ты не остановил меня? — задала я интересующий меня вопрос. — Ты же мог это сделать?"

"Остановить? Тебя? — в голосе артефакта проскользнули нотки удивления. — Извини, но вряд ли б ты услышала голос разума. Ты хоть сама поняла, что с тобой было?"

"Ну… Райзен бросил меня, — я стиснула зубы, не давая вырваться из горла позорному всхлипу. — Я расстроилась… немного… Но этого больше не повторится, клянусь!" — и я прижала ладони к груди в молчаливом жесте отчаяния.

"Расстроилась она, — проворчал артефакт, — нет, милочка, здесь дело вовсе не в твоих обманутых надеждах. Это магия. Сила Океана начала просыпаться и пробует вырваться наружу. Если ты не будешь держать себя в руках, она просто уничтожит тебя. Поняла?"

Я закусила губу, переваривая услышанное. Никогда еще эриллиум не разговаривал со мной таким приказным тоном. Чувствовалось, что он был встревожен не на шутку.