— Этого не может быть, — он напряженно покачал головой и выдохнул сквозь стиснутые зубы. — Потому что не может быть!

— Но это есть, — я развела руками. — И кстати, вы знаете, что метка контролируется кем-то извне? Кто-то очень сильный управляет магией, разумом и самой жизнью каждого, в ком есть эта штука.

— Нет…

Эбелайн словно задохнулся. Не отрывая от меня гневного взгляда, он поднес руку к груди и потер то место, где еще недавно пульсировала метка дознавателя.

— Ты не врешь! — произнес он таким тоном, будто сомневался в собственных словах. — Ты действительно в это веришь… Делай, что должна. Я… хочу это видеть.

На этот раз я справилась намного быстрее, да и сил потратила гораздо меньше. Но не потому, что метка шпиона была менее сложной, чем у мага, просто я уже знала, за что и как ее подцепить. Оказалось, что все это хитросплетение магической паутины можно было развязать, потянув за один-единственный конец. Вот только кончик этот был настолько тщательно спрятан от посторонних глаз, что без помощи эриллиума я бы ни за что его не нашла.

Эбелайн молча наблюдал за моими манипуляциями, в то время как Менро вполголоса бормотал молитвы и нервно мял свои пальцы. Старик не видел того, что видели мы, но вряд ли мои действия казались ему бессмысленными. Он уже имел возможность удостовериться в том, что как целитель я намного сильнее его, и теперь с его сморщенного лица не сходило благоговейное выражение.

— Какая тонкая работа! — восхищенно выдохнул он, когда темная субстанция взвилась легким дымком и рассыпалась на мельчайшие частицы, похожие на пепел, которые тут же истаяли в воздухе.

"Ну, еще бы, — презрительно хмыкнул эриллиум, — наша девочка-то растет!"

Я с удивлением поймала себя на том, что мне приятна его похвала. Кажется, хитрый артефакт нашел мое слабое место!

— Вы это видели? — Эбелайн впился в Менро цепким взглядом. — Что можете сказать? Что это? Девчонка права?

— Простите, этирн, но моих знаний и сил недостаточно, чтобы сделать какие-то выводы, — целитель развел руками. — Я вижу только, что у этого человека, как и у вас, было нечто такое, что не позволяло мне проникнуть в ауру и излечить раны.

— И как вы думаете, что это?

Я искоса наблюдала за их диалогом, одновременно пытаясь вывести своего пациента из глубокого обморока, в который он впал после снятия стазиса. Небольшая рана на его боку уже затянулась. Эбелайн был прав, это даже не рана, а так, царапина. Клинок всего лишь скользнул вдоль ребер и рассек кожу, но крови натекло очень много.

"Почему он не приходит в себя?" — мысленно удивилась я, зная, что эриллиум меня слышит. Если задам вопрос на прямую — он потребует плату за ответ, а если вот так, будто невзначай? Кто знает, может, и могущественный артефакт иногда хочет блеснуть познаниями?

"Это все метка, — тут же раздался ворчливый ответ. — Она блокирует любое вмешательство извне, а силы для этого тянет из резерва."

"То есть, чем сильнее пытаешься его исцелить, тем быстрее она его иссушит?" — я нахмурилась. Золотистое сияние, шедшее из центра моей ладони, должно было уже привести раненого в чувство, но он, как и прежде, не подавал признаков жизни.

"Догадливая."

"А почему у меня получилось уничтожить метку?"

"И хитрая. Хочешь узнать ответ? Ладно, сегодня я добрый. Подумай, тебе ничего не показалось в ней странным? И еще, вспомни, кто ты сама."

"Ну, пожалуйста!"

"Ты же умная девочка? Вот и думай!"

Эриллиум замолчал. Судя по всему, помогать он мне не собирался, спасибо, хоть намек дал. Зато мой пациент едва слышно застонал сквозь приоткрытые губы, и я увидела, как дрогнули его ресницы.

— Очнулся? — осведомился маг, подходя ближе. Он окинул внимательным взглядом распростершееся на кровати тело. — Вот сейчас и поговорим…

— Подождите! — встряла я. — Он еще слишком слаб. Я удалила метку и залечила раны, но ваше вмешательство отняло у него слишком много сил. Его резерв практически пуст, еще немного — и он бы перегорел.

— О чем это она? — Эбелайн вновь обратился к старику, демонстрируя, что по-прежнему мне не доверяет.

Я сделала вид, что меня это не касается, хотя глубоко в душе затаилась обида.

— Простите, этирн, — старик сокрушенно покачал головой, — я не знаю. Этого человека действительно что-то иссушило практически полностью, но что и как — даже представить не могу. Вернее, могу только предположить.

— Ну, и какие предположения?

Маг нервничал, и это было заметно по тому, как он бессознательно поглаживал эфес своего меча. Я сидела на краешке кровати, положив ладонь на лоб больного, и пыталась хоть немного расшевелить тусклые и опавшие нити его ауры. Если аура любого существа была похожа на тонкую паутину, которая оплела все тело изнутри и снаружи, то магический резерв представлялся в виде пульсирующего комка света, сидевшего в центре этой паутины. Раньше я этого не видела, даже не все нити ауры были подвластны мне, только поверхностные, но теперь я легко могла проследить самые тонкие и слабые из них. У Эбелайна резерв сиял ровным бледно-голубым светом, у Менро выглядел как тусклый огонек болотного цвета, а вот у раненого он был похож на комок высохшей грязи с едва заметными алыми искорками. Эти искорки были столь слабы и малочисленны, что казались угасающими.