Через секунду с гулким ударом люк закрылся, и толпа рванула вперед.

— Назад! — заорал кто-то, его лицо частично утопало в тенях от какой-то решетки, высоко над их головами. Какая-то светосфера все еще работала.

Когда он развернулся, небрежно оттолкнув одного из беженцев на палубу, открылось лицо. К полному удивлению Элиры, это был победитель краткой и свирепой схватки, свидетельницей которой она стала. По бокам от него стояли люди из лагеря, у большинства в руках имелось импровизированное оружие, но по больше части горняцкие инструменты.

— Это наше, и мы это забираем!

— Это отдали всем! — закричала одна из женщин, мужчина рассмеялся.

— Тогда забери, — предложил он, чем вызвал ухмылки у своих товарищей.

Заточенные лопаты и кирки в их руках явно говорили о том, что они планировали это с последней раздачи, правильно угадав, что контролировать еду, означало контролировать все разрозненные группы беженцев. Группа, к которой принадлежала женщина — по больше части семьи с детьми — нерешительно топтались.

— Ну или вы можете кое-что для меня сделать.

Его тон в точности говорил о том, что ему нужно.

— Эй, у тебя нет права так разговаривать с моей женой! Худющий парень, который в большинстве случаев едва ли мог постоять сам за себя, агрессивно вышел вперед.

— Я всегда разговариваю с сучками как хочу.

Главарь рукоятью кирки ударил парня в лицо, тот тяжело рухнул, женщина заорала, а большая часть детей в группе заплакала.

— К черту все, — громко отозвался Кирлок.

Претендующий на лидерство бандит изумленно обернулся, заинтересовавшись, кто еще осмелился перечить ему, и впервые за это время озадачился. Бывший гвардеец свирепо ухмылялся и поднял свой дробовик, взвод курка гулким эхом разнесся в объемном пространстве ангара.

— Ты и твои болотные крысы валят отсюда, живо. Пока еще можете. Потому что, если через десять секунд я все еще буду вас видеть или слышать, вы покойники. Ясно?

— Ты блефуешь, — ответил мужчина, пытаясь говорить уверенно.

— Да? — спокойно возразил Кирлок, — я знаю, кое-кто из вас видел, что я сделал с тем куском дерьма, который пытался снасильничать девочку. Семь секунд.

Тревога всколыхнула банду, которая только усилилась, когда Элира навела свой лазпистолет.

Она уловила фразу полушепотом — "…отстрелил ему яйца и оставил истекать кровью"… — и улыбнулась так же мстительно, как и Кирлок.

— Да я с радостью повторю этот трюк, — произнесла она, — даже если буду целиться в хозяйство поменьше.

— Четыре секунды, — непринужденно добавил Кирлок.

Этого хватило: даже если их главарь был достаточно глуп, чтобы отступить, его подельники украдкой расходились, так что он последовал за ними.

— Еще все впереди, — злобно бросил тот, наконец отходя от коробки.

— Значит ты еще больший глупец, чем кажешься, — ответила Элира, шагая вперед к добыче.

Она с трудом откинула крышку свободной рукой, не рискуя ни на секунду опустить лазпистолет, и вытащила жирный кубик восстановленного протеина.

— Сначала женщины и дети, потом остальные. По одному на каждого.

— Спасибо! — женщина глазела на Кирлока, словно тот был самим Святым Ангевином, в это время ее муж тихонько вставал на ноги. Он поклонился Кирлоку, слегка зашатавшись при этом.

— Мы перед вами в долгу, благородный господин, — произнес он, как будто гвардеец был младшим аристократом, а не простым преступником, который попал на службу Инквизиции из-за череды причудливых обстоятельств. Но подобное поведение было жестко прошито прямо в ДНК секундунских рабов.

Кирлок пожал плечами, чувствую себя при этом неуютно.

— Да не стоит, — ответил он.

— Вос, ты был великолепен! — воскликнула Зус, милостиво отвернувшись от Элира, чему та была несказанно рада.

— Совесть выросла? — из-за ее плеча тихо спросил Троск. — А я думал, что ты оставишь все это себе, а не раздашь.

Он снова смотрел на нее оценивающе, его реплики как всегда отдавали насмешкой, и Элира снова почувствовала себя неловко.

— И что? Упустить шанс облагодетельствовать стадо?

Она спокойно пожала плечами.

— Теперь они слишком благодарны, чтобы задать любой неудобный вопрос, и вряд ли выдадут меня, если денежное вознаграждение за мою голову доберется до Сцинтиллы.

— Очень прагматично, — сухо ответил Троск, вручая рацион ближайшему беженцу. — А мы оставим что-нибудь этим очаровательным господам, которые хотели забрать себе все?

Элира прикинулась, будто раздумывает.

— Придется, — выдала она наконец, — или они вынуждены будут красть.

— Тогда, наверное, нужно было пристрелить их, пока был такой шанс, — небрежно предложил Троск.