У меня не было груды вещей, не было желания побыть еще немного в этих стенах или попрощаться со всеми. Как только он вышел за дверь, я закинула все в дорожный мешок – у нищих мешки и то больше – проверила перевязь меча, накинула плащ и вышла за Сатифом через боковой ход таверны, так и не забрав свои два галота.

Маг не соврал. Ровненько за колеей и разлапистым кустарником, на небольшой дороге прямо перед лесом ждала ничем не примечательная карета. Даже местные не заметили бы ее в темноте, что уже говорить о пришлых. Лишь подойдя ближе, можно увидеть небольшой огонек фонаря и услышать тихое фырканье лошади – все, что выдавало стоящих на лесной дороге путников.

– Должны доехать к середине ночи, – сказал Сатиф, закидывая вещи и помогая забраться на высокую ступеньку. – Дороги здесь не самые хорошие, зато кони приучены.

– Не из пугливых, – усмехнулся кучер, беря в руки поводья.

Лошадь еще раз фыркнула, дверца захлопнулась, а маг подобрал плащ и весело улыбнулся, глядя на удаляющуюся крышу трактира.

– Можешь лечь спать. – Он кинул одеяло, когда кустарник и редкие деревья сменились густым лесом. – Нам еще с хозяевами знакомиться.

– Их несколько?

– А ты как думала? Графа-то узнать нельзя.

Несмотря на заверения старика, поспать мне так и не удалось. Дорога петляла, постоянные ухабы, ямы, и разбитая колея не давали даже надежды на спокойную поездку. Нас сильно трясло, то подбрасывая вверх, то мотая из стороны в сторону. А я все думала, смотря на проплывающие мимо деревья векового леса, луг, дома крестьян. Думала о прошлом и настоящем, не заглядывая и не размышляя о будущем. Прошлое было слишком далеко, но оно не отпускало.

Солнце давно село и только один фонарь, прикрепленный сбоку кареты, освещал путь. Благодаря его свету или опыту возничего мы ехали быстро и к полуночи добрались до самой окраины графства.

За поворотом маг постучал по небольшому окошку кучера. Лошадь заржала, фонарь повернулся от леса, и перед нами, словно из пустоты, вырос настоящий старинный замок рода Делерей.

Флигель, некогда стоявший рядом, оказался наполовину разрушен. Замок, уходивший на пять ярусов вверх, выглядел нежилым и страшным. Верхнего этажа в одной из башен не было. На нижних были выбиты стекла. Огромный сад перед замком находился в запустении и давно зарос колючками, травой, ядовитым плющом. Да там впору водиться змеям, а не прекрасным цветам графа. Длинная дорога от резных ворот до парадного входа была еле заметна и вся в лужах, в воде которых отражался серп луны. Венчала все это резная калитка, рядом с огромными воротами в каменной, разрушенной ограде.

Нигде не горел свет. Не было ни криков, ни звука открывающихся дверей. Даже ветер стих, не желая залетать на территорию замка.

– Это шутка? – спросила я, выйдя из кареты и не отрывая взгляда от дома графа.

– Нет, – уверенно и почему-то гордо ответил старик. – Это замок Делерей. Старинное родовое гнездо. Старше иных других земель.

– То, что оно старше – понятно с первого взгляда. Здесь же нельзя жить. Я не люблю такие шутки, Сатиф. Очень не люблю.

– Не будь столь уверенна в себе – это может погубить, – засмеялся старик. – Лучше ступай за мной.

Мне говорили, что замок Делерей веками стоял у самой окраины города. Потемневшее от времени и пыли величественное здание со всех сторон окружал густой лес, а некогда красивые сады и оранжереи стали прибежищем для диких животных, которые в самые голодные времена всегда находили здесь оставленную слугами пищу.

Со стороны могло показаться, что замок, как и его владелец уже давно всеми забыты и готовятся к смерти. Но, несмотря ни на что, замок жил. Он оживал каждый раз, когда заботливая рука одного из слуг разжигала камин, или когда старая графиня-мать выезжала на своем кресле из комнаты на втором этаже, чтобы осмотреть владения. Ходили слухи, что графиня уже давно ослепла, но сила привычки брала свое и ежедневный утренний ритуал так и не прекратился.

О жителях замка говорили многое. Сначала их считали спасителями, когда первый граф – отличившийся на войне юноша и один из многочисленных бастардов короля, пошел на невероятный риск и освободил около сотни рабов, собрав их на одной земле.

Тогда это было восстание, которое после длительной войны с соседним государством, могло разделить и без того ослабленные земли. Королевской семье ничего не оставалось, как убить наглого бастарда, но, после множества неудачных покушений и угрозы гражданской войны, доблестному защитнику королевства дали титул, земли и рабов, ряды которых значительно сократились. Говорили, что не последнюю роль в этом сыграл возможный союз будущего графа с соседним государством, а также его известность и почитание многими солдатами, которые воевали с ним плечом к плечу.

Таким был первый граф Делерей – бесстрашный, самоуверенный и умный. Он был тем, о ком рассказывали детям, о ком мечтали женщины в своих снах и кому постоянно приходили письма с просьбами и благодарностями. Мало кто из последующих Делереев смог дорасти до своего редка.

Но период расцвета прошел слишком давно, чтобы его кто-то помнил. Все началось с женитьбы второго графа. А может и задолго до нее.

Как только тот получил титул и земли, сразу принялся наводить собственный порядок, который устраивал далеко не всех. Если первый граф знал все семьи, живущие в округе, то его сын не удосуживался опускаться до изучения потребностей крестьян. Вместо этого он изучал благородные науки в соседних странах и с радостью тратил свое состояние.