Все время беседы за спиною Семёнова стояли два официанта-итальянца: широко расставив ноги, скрестив руки на груди, - ни дать ни взять личная охрана обергруппенфюрера СС, который все последние месяцы войны "трудился" в Милане, удерживая север Италии под германским владычеством. За обедом, разговор продолжили о культурных ценностях, вывезенных Германией из оккупированных стран, и до сих пор не найденных.

Вольф сообщил Семёнову, что именно он передал Аллену Даллесу ценности из галереи Уфицци. Однако тут же пояснил, что если бы он знал, что американская разведка будет столь неблагодарна, то оставил бы себе пару-тройку полотен. И тогда не было бы сейчас нужды получать подачку из Бонна - триста марок в месяц, позорную нищету боевого генерала. И Юлиан Семёнов увидел как глаза Карла Вольфа - маленькие, пронзительно-голубые буравчики вдруг вспыхнули, ввинчиваясь в писателя стремительно, безжалостно и торгово. Ведя разговор о причастности к культурным ценностям высоко поставленных лиц Третьего рейха, Вольф спросил писателя:

– А почему вы решили, что эта живопись предназначалась фюреру?!

И тогда Юлиану Семёнову пришлось уточнить: мол, кому же ещё - Геббельсу, Розенбергу, Борману?.. И хотя именно Геббельс отвечал за все музеи рейха, Вольф не стал называть его фамилию. В отношении Розенберга сказал лишь, что тот в последние месяцы был совершенно потерянным человеком, несмотря на то, что фюрер порекомендовал ему сосредоточиться на работе в главном органе партии - "Фолькишер Беобахтер". В отношении Бормана был абсолютно убеждён, что к исчезновению культурных ценностей Борман не причастен. Но зато в отношении американцев генерал сказал:

– Американцы умеют считать лучше, чем мы с вами: они высадились в Европу, зная цену каждой картине в галереях Италии и рейха...

Юлиан Семёнов спросил:

– А им были известны расценки на те произведения, которые складировались под охраной СС в тайных горных "депо" Баварии, Саксонии и Австрии...

Генерал посчитал такую информацию чистой выдумкой и пропагандистскими подделками западных союзников, пояснив писателю свою нелюбовь к американцам тем, что они предали его, выдав трибуналу, который принудил боевого генерала провести много лет в тюрьме. И когда Семёнов уточнил, что Вольф был не просто боевым генералом, а генералом СС, то его собеседник поспешил возразить:

– Да, но "зеленого СС". Я был далек от некоторых чрезмерных строгостей, допускавшихся порою "черными СС", гестапо и СД... Мы защищали идею национал-социализма и были вынуждены нашими же противниками заботиться об их жизнях: разгневанный народ был готов уничтожить всех левых и евреев. Заключив их в лагеря, мы спасли им жизнь.

Вольф возражал с такой убежденностью, будто в его подобных утверждениях заключалась истина в последней инстанции. На вопрос "Правда ли, что ваш шеф Гиммлер объявил Франконию будущим "государством СС", где бы царствовали традиции старины и дух возвышенной отдельности?", генерал ответил утвердительно: мол, центр - Франкония, но с выходом к Марселю: море необходимо солдатам. Не отрицал о и то, что бывал во Франконии вместе с Гиммлером. Не сразу, а лишь после нескольких уточняющих вопросов, признался и в том, что был он в замке Кольмберг, в районе Нюрнберга,под Ансбахом. Но категорически отрицал, что ему было известно о том, что в этом замке люди рейхсминистра Розенберга устроили тайный склад культурных ценностей, вывезенных из Советского Союза?

Генерал даже стал иронизировать над писателем:

– Да что вы говорите?! Никогда бы не мог подумать - такой благопристойный замок, столь традиционный, истинно национальный...

Встреча писателя с генаралом Вольфом была далеко не такой продолжительной, как с Отто Скорцени. Более того, генерал, в отличие от Скорцени, не подарил Семёнову свою книгу. Но когда писатель намекнул на то, что генералу всё-таки выгоднее помочь ему своей памятью, Вольф воодушевился:

– - Вот как? В чем же выгода?..

И был крайне разочарован таким ответом: мол, в сенсации - бывший национал-социалист разоружился, решил помочь справедливости...

Генерал тоже решил не оставаться в долгу:

– В вашем пассаже было две неточности. Я не бывший - это во-первых, и я не разоружился - это во-вторых.

– Время упущено. Оно - не за вас...
– пояснил Семёнов.

Генерал Вольф усмехнулся:

– Ничего. Встанут новые борцы. Встанут...

Юлиану Семёнову не удалось задать генералу Вольфу многие подготовленные вопросы. И, вероятнее всего, не только потому, что генерал СС умел хранить тайны, но и потому, что, подобно американцам, очень хорошо знал настоящую цену как культурным ценностям, так и ценной информации. Ведь недаром именно ему было поручено "торговаться" с А. Даллесом на тайных переговорах в 1945 году.

Скончался Карл Вольф 15 июля 1984 года в Розенхайме (Бавария), в возрасте 84 лет, прожив жизнь на 22 года более продолжительную, чем жизнь Юлиана Семёнова.

***

В книге "Лицом к лицу", в которой Юлианом Семёновым описана его встреча и беседа с генералом Вольфом, есть такие авторские строчки:

"...Мне поначалу казалось, встреча со старым нацистом страшна лишь постольку, поскольку он, как бацилла, заражает неподготовленных, неграмотных, незначительную часть малоинтеллигентной молодежи. Я недоумевал - в чем притягательность националистского бреда, в чем его манящая сила? Неужели в конце двадцатого века, стремительного века человеческой общности (радио, изучение языков, гастроли театров, обмен выставками живописи), национализм может казаться спасением и от экономических хвороб и политических стрессов? Оказывается, увы, может...".