В 1939 г. участились случаи прохода иностранных судов запретной зоной на Севере, в частности, 15 мая — эстонским «Калев», 16 мая — латвийским «Сильтвайра», 7 июня — норвежским «Ингерфем», которые имели на борту навигационные карты с нанесенными предупреждениями о трехмильной запретной зоне [117] .

К осени 1939 г. для немецкой разведки сложились благоприятные условия для получения достоверных данных о нашем Северном флоте. Это было связано с тем, что советское правительство после проведенных с немецкой стороной переговоров разрешило кораблям германского флота использовать для базирования одну из бухт Кольского залива. Таким образом, за период с сентября 1939 г. по октябрь 1940 г. на постоянной основе в бухте Западная Лица находились три немецких судна, не относящиеся к классу боевых кораблей. Кроме того, осенью 1939 г. около 20 германских торговых пароходов временно располагались в Мурманске, используя его как порт-убежище от действий ВМС Великобритании. Воспользовавшись пребыванием этих судов вблизи основной базы Северного флота — Североморска, немецкой разведке удалось получить ценные данные о состоянии наших сил на Севере. Координировал разведывательную деятельность помощник германского военно-морского атташе Э. Ауэрбах, который в течение семи месяцев находился на немецких судах.

По данным советской контрразведки, Ауэрбах рассчитывал осесть на жительство в Мурманске на 1940–1941 гг. Проживание Ауэрбаха в Мурманске столь продолжительное время и его намерение оставаться здесь в дальнейшем вызывалось якобы пребыванием в одной из губ Мотовского залива германских военных кораблей «Финиция» и «Викинг-5».

Пребывание Ауэрбаха в Мурманске контрразведка рассматривала прежде всего как проведение разведывательной деятельности на Кольском полуострове и побережье. Губа Западная Лица, в которой останавливались немецкие военные корабли «Финиция» и «Викинг-5», располагалась поблизости от Полярного — основной базы Северного флота. Для того чтобы из Мурманска попасть в губу Западная Лица, необходимо пройти весь Кольский залив и юго-западную часть Баренцова моря. Стоянка германских военных кораблей в зоне дислоцирования боевых кораблей советского Северного флота служила официальной причиной для частых выездов Ауэрбаха в этот район. За все время Ауэрбах выезжал в место стоянки пароходов 8 раз в сопровождении официальных представителей Северного флота [118] .

13 июля 1940 г. из Мурманска в Москву направлена телеграмма, в которой сообщалось о том, что «пребывание Ауэрбаха в Мурманске обуславливается якобы наличием двух немецких пароходов именуемых “военными”, которые с середины апреля 1940 г. остановились в губе Западная Лица. Впоследствии эти пароходы были переведены на побережье Кольского полуострова в становище Иоканьгу, являвшееся строившейся новой базой Северного флота». 14 июня 1940 г. УНКВД Мурманской области информировало НКВД СССР о том, что Ауэрбах, прикрываясь пребыванием в Мурманском порту германских торговых (а не военных) пароходов, ведет активную разведывательную работу, создает большую агентурную сеть. УНКВД Мурманской области сообщало следующее: ведя активные военные операции против военно-морских сил союзников, Германия, безусловно, нуждается в военных кораблях. Ссылки на невозможность вывести их из Мурманского порта не являются основательными, так как сопредельное государство — Норвегия — очищено от войск союзников. Следовательно, пребывание германских пароходов в Мурманском порту вызывается другими соображениями, вероятнее всего, разведывательного порядка [119] .

По данным советской контрразведки, истинными целями нахождения на Севере Э. Ауэрбаха было стремление немецкой разведки иметь в Мурманске официального морского представителя, т. е. легального шпиона, пребывание которого без обоснования каких-либо немецких интересов на Севере трудно. Именно таким интересам служил приход в момент объявления Англией войны Германии большого количества немецких торговых кораблей в Кольский залив. При этом обращалось внимание на то, что немецкие корабли не зашли в самые северные порты Норвегии, также значительно удаленные от морских баз Англии, а все прибыли в Мурманск. Германия стремилась приобрести надежные позиции на советском Севере, в том числе «по линии общения с советским Северным флотом» [120] .

По мнению советской контрразведки, опасность пребывания Ауэрбаха в Мурманске, в непосредственном соприкосновении с Северным флотом, усугублялась тем обстоятельством, что командование Северного флота совершенно не было подготовлено к его прибытию и с самого начала до последнего времени действовало без плана и какой-либо целеустремленности [121] .

19 июня 1940 г. руководству страны направляется письмо № 2510 за подписью наркомов внутренних дел и Военно-морского флота СССР Л. Берия и Н. Кузнецова с предложением поставить вопрос перед немцами о выводе германских судов из советских территориальных вод, так как «обстановка это уже позволяет» [122] .

3 октября 1940 г. Ауэрбах возвратился в Москву. Он пессимистически оценивал свое пребывание в Мурманске, отмечая, что работа в этом портовом городе его не удовлетворяет. Ауэрбах подчеркивал, что он прожил в Мурманске 7 месяцев и чувствовал себя как в тюрьме [123] .

Вторжение немецких войск в Норвегию и захват ее баз изменили ситуацию, и немцы отказались от создания передовой базы германского флота с мастерскими и складами, выведя все свои суда из советских территориальных вод.

В 1940 г. в центр приходило все больше информации об усилении деятельности германской разведки против СССР, которая анализировалась и на ее основе в НКВД готовились ориентировки о методах работы противника. Так, 30 ноября 1940 г. начальник Особого отдела ГУГБ НКВД СССР Михеев направил начальникам особых отделов НКВД округов и флотов ориентировку об оперативных мероприятиях по пресечению подрывной деятельности германской разведки. В документе отмечалось, что германская разведка предпринимает меры по склонению военнослужащих Красной армии и Военно-морского флота к измене Родине, засылает на территорию СССР не только агентов-одиночек, но и прибегает к групповым переброскам [124] .

В 1940 г. советские контрразведывательные подразделения добывали ценные сведения о планах государств — потенциальных противников СССР, их военном потенциале. Так, в декабре 1940 г. наркомам обороны и военно-морского флота из контрразведывательного отдела был передан доклад военно-морского атташе Германии в Москве о боевых действиях германского флота против Англии [125] .

В конце июня 1940 г. правительство СССР направило ультиматум Румынии, требуя срочно вывести войска из Бессарабии, оккупированной в 1918 г., и Северной Буковины, где проживали преимущественно украинцы. Не получив поддержки со стороны Германии, правительство Румынии было вынуждено удовлетворить советские требования. 30 июня 1940 г. части Красной армии заняли освобожденные территории, выйдя на реку Прут. Бессарабия была присоединена к Молдавской АССР, которую преобразовали в Молдавскую ССР и включили в состав СССР в качестве союзной республики. Северная Буковина вошла в состав УССР.