Адария и Ник разговаривали около получаса. Я просто умирала от любопытства, не имея возможности слышать, о чем они говорят. Наконец Адария ушла. Странно, она ни разу не ударила Ника, даже не прикасалась к нему, и говорила спокойно, словно у них дружеская беседа. Когда она ушла, Ник снова лег, закинув руки за голову, и закрыл глаза. Если они такие друзья, почему у Ника разбита губа?

— По-моему, мне пора, — сказала я, едва за Адарией закрылась дверь.

— Да, сейчас самое время, — согласилась бабушка. — Адария только что ушла, не думаю, что она прямо сейчас вернется. По крайней мере, минут пятнадцать у тебя есть. Я буду следить за вами через магическое окно. Жалко только, что не услышу ничего. Но ты, когда вернешься, всё мне расскажешь.

— Почему не услышишь? — я порылась в рюкзаке и достала телефоны. — Я возьму один с собой, и позвоню тебе оттуда. Включу громкую связь, и ты будешь слышать всё, что мы с Ником будем говорить.

— Чудеса, — улыбнулась бабушка, взяв телефон.

— Техника, — ответила я, положила телефон в карман брюк, и начала читать заклинание.

Сначала я открыла портал в промежуточный мир, а потом в комнату, где был Ник. Портал открывается и закрывается беззвучно, поэтому мне пришлось кашлянуть, чтобы Ник обратил на меня внимание. Несмотря на серьезность нашего положения, моё лицо помимо воли расплылось в улыбке, когда Ник открыл глаза, вскочил и несколько мгновений смотрел на меня, как на привидение, а потом удивленно и радостно спросил:

— Айя? Это ты?

— А ты кого ожидал увидеть? — ехидно осведомилась я.

Вместо ответа Ник шагнул ко мне, обнял и поцеловал, несмотря на разбитую губу. Я от неожиданности не сразу сообразила, что мы теряем драгоценное время. Хотя было приятно, что он так мне обрадовался. Не хотелось этого делать, но я всё же оттолкнула Ника и сказала:

— Нашел время целоваться! Бабушка же смотрит!

— Откуда? — удивился Ник.

Я огляделась и указала на стоявший в нише в стене металлический блестящий кувшин, в котором отражалась комната.

— Думаешь, как я сюда попала?

— Я же наложил заклинание на булавку, — сказал Ник.

— И зачем, позволь спросить?

— Ну, я предполагал, что булавка останется у тебя, тебе когда-нибудь станет любопытно, чем я занимаюсь, и ты захочешь на меня взглянуть.

— Какое самомнение! — хмыкнула я. — Да я, между прочим, той булавкой воспользовалась только потому, что ты остался у Адарии, хотя мог бы успеть уйти. Мы беспокоились, вот и всё. А сейчас мы нашли другую твою вещь.

— Кстати, а почему ты здесь? Ты же хотела остаться в том мире?

— Я передумала. Об этом потом, — я вспомнила, что у нас, возможно, мало времени. — Давай, рассказывай, почему ты остался у Адарии, и что тут происходило, пока мы с бабушкой были в другом мире. И побыстрее, Адария может вернуться в любой момент. Я не хочу, чтобы она меня здесь застала.

Я не забыла позвонить бабушке и включить громкую связь.

— Не волнуйся, Адария ушла на совещание, и появится здесь только после обеда, — сказал Ник.

— Тогда рассказывай подробно, — сказала я.

Мы сели на кровать, и Ник рассказал такую историю.

Портал закрылся, Адария по инерции пробежала до стены, развернулась, бросилась к Нику и наотмашь ударила по лицу.

— А ну отвечай, зачем ты дал сбежать этой воровке?!

— Потому что эта девушка не воровка, — ответил Ник. — Проверьте свои шкатулки и убедитесь, что ничего не пропало.

— А ты в это время сбежишь, — усмехнулась она.

— Я перед вами ни в чём не провинился, зачем мне бежать? — ответил Ник.

— Пойдешь со мной, — Адария подтолкнула его к двери спальни, одновременно наложив на него связывающее заклинание. Ник мог идти, поворачивать голову, но не мог пошевелить руками, они были как будто привязаны к его бокам. Он мог бы освободиться, но не стал, опасаясь, что тогда Адария применит более жесткое заклинание.

В спальне она открыла шкатулку, и с удивлением извлекла из нее кулон с рубином.

— Надо же, ты прав, — недоверчиво проговорила она.

— Ваша беда в том, что вы не доверяете людям, — сказал Ник.

— А с чего бы мне им доверять? — спросила Адария.

— Потому что без доверия тяжело жить, — ответил Ник. — Да я давно бы повесился от безысходности, если бы от каждого человека ожидал подвоха.

— Не повесился бы, — усмехнулась Адария. — Я же не повесилась.

— Почему вы так ненавидите весь мир?