— Ана, — зовёт Грей, — почему ты не сказала сразу? — серые глаза мечут молнии.

Я поворачиваю голову, и пытаюсь сфокусировать взгляд на нём, но не получается. В голове невыносимый гул, а в глазах водная рябь.

Последнее, что доносится до моих ушей — это ругательство Кристиана, и я падаю в пустоту.

— Мне просто нужна правда.

— Я же уже сказала.

— Она в это не верит.

— А ты что думаешь?

Я не открываю глаза, прислушиваясь к тихим голосам. Спокойствие. Тепло разливается по телу. Голоса звучат в моей голове? Чёрт, как же она болит…

— Не знаю… — продолжает мужской голос.

Я узнаю в нём Кристиана. Он здесь? Интересно, а чей второй?

— Кажется, она пришла в себя, — тихо говорит второй голос, женский.

Раздаются шаги, и я чувствую тёплые большие ладони на моём лице и шее. Теперь уже можно открывать глаза?

— Ана… — его дыхание такое же горячее, как и руки.

Я моргаю, и пытаюсь повернуть голову. Надо мной склонился Грей. Но где мы?

— Как себя чувствуешь? — он беспокойно смотрит в мои глаза.

— Н-нормально, — я осматриваюсь, всё ещё распластавшись на чём-то мягком. Это, похоже, спальня. Да! Спальня, которая когда-то была моей. Я легко узнаю обои и комод. Эскала. Ничего не изменилось.

Пытаюсь подняться, но Кристиан легонько прижимает меня обратно. В затылке неприятная боль.

— Мистер Грей, вы просили сообщать о звонках, — третий голос откуда-то слева. От него в ушах начинает гудеть.

— Что там? — раздражённо рявкает Грей, его руки всё ещё покоятся на мне.

— Ваш брат.

— Потом, — бросает он и снова смотрит на меня.

— Он просил передать, что это срочно.

Кристиан раздражённо переводит взгляд на, как я могу предполагать, охранника.

— Не вставай, я скоро вернусь, — он целует меня в лоб, я почему-то не сопротивляюсь. Да и могу ли в таком состоянии?

Медленно вспоминаю, что было до «отключки».

— Присмотри за ней, — говорит он кому-то. Я поворачиваюсь туда, куда и Грей, и мои челюсти сжимаются.

Память тут же восстанавливается. Спасибо, сука-тролль. Элена ловит мой взгляд и, поджав губы, подходит ближе.

— Здравствуй, Анастейша.

— Ты! — сажусь я, язык немного заплетается. — Ты подделала экспертизу!

Элена качает головой и смотрит с какой-то… жалостью? Только этого мне от неё не надо!

— Мы уже говорили с Кристианом по поводу твоих подозрений. Это глупо, сама подумай. Я и не знала, что он отец твоей дочери, — спокойно произносит она, словно репетировала неделю перед зеркалом.

— Да ладно? — вырывается у меня. — А кто же тогда? Больше всего гадостей мне сделала именно ты.

— Если ты про тот конверт, — словно читает мои мысли, — то я была глупа, предполагая, что ты с Кристианом ради денег.

— Неужели?

Миссис Робинсон пожимает плечами.

— Прошло уже пять лет, а я не имею привычку так долго хранить старые обиды. Не знаю, как ты.

Я щурюсь. Что за вечер откровений? Кстати, сколько сейчас времени? Я поднимаю руку, чтобы взглянуть на часы, но их нет.

— Шесть вечера, — раздаётся её вежливый голос.

Старайся-старайся, я всё равно тебе не верю, старая ты ведьма. И своими «дружелюбными» штучками ты уж точно не купишь мою симпатию.

— Зачем ты встала? — на пороге появляется хмурый Кристиан и направляется ко мне, злобно сверкнув глазами на Элену.

Подсознание злорадствует. Знала бы, что сучке-тролль перепадёт, так вообще сплясала бы.

— Ты ей веришь? — я не даю Грею меня уложить, спуская ноги на пол.

— А ты? — спрашивает он.

— Не знаю, — поколебавшись, отвечаю я. Всё-таки нельзя быть уверенным на сто процентов. — Как я сюда попала?

— Ты потеряла сознание, — говорит Кристиан. На Элену никто не обращает внимания, словно её вообще здесь нет, поэтому она что-то громко передвигает на комоде.

Поднимаю брови, надеясь на дальнейшее объяснение. Это я и сама прекрасно знаю.

— Я привёз тебя в Эскалу и позвонил Элене, — продолжает он, скользя взглядом по моему телу, чтобы убедиться в моём состоянии.

Нет, я ещё могу понять, зачем Пятьдесят пригласил миссис Робинсон, ведь я сама бы отправилась к ней домой, но зачем привозить в Эскалу? Видимо, пока я была в отключке, всем раздавали пробную версию чтения мыслей, ибо Грей тут же добавляет:

— Ты была не в том состоянии, чтобы везти тебя домой. К тому же, я подумал, что ты сама должна сказать обо всём своему мужу, — произнося последнее слово, он скривился.