– Но я молчал.

– Ты дышишь, - Ана одаривает меня тяжелым взглядом, явно говоря быстрее убираться, но я не собираюсь ей повиноваться. Устраиваюсь на диване и наслаждаюсь прекрасным видом ее широко разведенных ног, будто приманивающих меня. Я тоже умею быть… невыносимым.

– Грей!

– Да?

– Я понимаю, это твоя квартира, но подари мне двадцать минут наедине.

Чёрт возьми, ну как тут уйти? Мой мозг перестает работать, переключаясь на режим непристойностей!

– Я всего лишь посмотрю.

– Кристиан!

– Я не уйду.

– Ну и ладно, - она фыркает и медленно выпрямляется. Смотря мне в глаза, она стягивает топ и сбрасывает шорты. Пресвятое дерьмо… - Приятного просмотра.

Будто отключившись от внешнего мира, Анастейша возвращается к своему упражнению, не обращая на меня никакого внимания. Ей прохладно, и ей нравится эта ситуация, сосочки вытянулись, а между ее ног блестит возбуждение, одаривая комнату тонким и чудесным ароматом женщины. Ваниль и мускус.

– Ты умеешь устанавливать свои правила.

– Беги и жуй свои таблетки, Грей.

– Все-таки, это упрек?

– Скрытая мольба.

– Что с тобой стало, Ана?

– С тобой лучше, чем с другими, и я хочу пользоваться этим, пока могу. Я не могу быть уверена, что уже завтра ты не осознаешь, что мне почти пятьдесят, у меня на руках младенец, а за спиной - жизнь с психопатом, которого я даже любила.

– Поэтому насильно пихать себя в мои руки считаешь правильным?

– Я просто хочу, чтобы ты взял меня и довел до такого состояния, чтобы я не могла стоять. Пожалуйста, Кристиан, - не настолько слова удивляют меня, не сама поза, и не ее такая откровенность, насколько то, что она даже не шелохнулась, удерживая свою позицию.

– Я не в силах сопротивляться тебе, Анастейша. Тем более, когда ты в такой позе.

– Я знала, что это сработает, - она опускается на коврик и улыбается мне так, будто выиграла огромный приз в лотерею.

Я понимаю, что меня облапошили, но почему-то довольно улыбаюсь, предвкушая вечер.

***

Просыпаюсь в собственной постели, мне очень душно, и сначала не понимаю, из-за чего. А потом осознаю, что Ана обвилась вокруг меня, так крепко сжимая во сне, что больно дышать. Будто бы я смогу от нее куда-нибудь деться.

– Малышка, - слово вырывается само собой, неожиданно подарив удовлетворение.
– Пожалуйста, выпусти меня?

– Я так хочу пить, - она отползает от меня и тут же снова засыпает, неразборчиво говоря что-то уже во сне. Чёрт возьми, это милая привычка, и мне нравится, что она пронесла ее через годы.

Приношу из кухни бутылку без газа и мягко трясу Ану, пробуждая. Она хмурится, потирая сонные глаза, но с благодарностью мне улыбается, сделав несколько больших глотков.

– Я подумала, мне приснилось, что я сказала об этом.

– Нет, не приснилось. Доброй ночи еще раз, крошка, - услышав ласковое обращение, Ана широко улыбается и всё равно ложится как можно ближе ко мне.

– Мне снилось, что ты называл меня Энни, как делал Рэй.

– Сладких снов, Энни, - осторожный поцелуй в висок успокаивает Ану, она улыбается и быстро засыпает, устроив свою руку на моей груди. Если мы продолжим спать вместе, она вырвет мне все волосы.

«Если мы продолжим…»

Будь реалистом, Грей. Без нее ты больше не уснешь, и ты знаешь это.

«Я не собираюсь упрекать тебя. Я осуждаю тебя за глупость».

Анастейша восхитительна. Я испытываю невероятные эмоции, и до сих пор не могу понять, что же чувствую. Восторг, счастье, удовлетворение… Я удивлен, но рад, как и она, что мы как-то сумели принять друг друга, а если между нами всплывают воспоминания из прошлого - вспоминается только хорошее.

Почти проваливаюсь в сон, когда мой телефон пищит.

“Ты даже не можешь себе представить, что с тобой будет, если я узнаю, что ты касался моей жены, Грей”.

Я буду гореть в аду, я знаю это.

“Сладких снов, Эпсон”.

Включаю ночник и быстро делаю фотографию, отправляя ему. На моем лице ухмылка, на руке Аны блестит колечко, которое она забыла снять, и за эти несколько мгновений она уже успела прижаться ко мне. Ана говорила, буквально перед сном, что не любила засыпать, когда Эпсон обнимал ее. Его прикосновения слишком тяжелые.