— Да, мэм. Простите, меня, пожалуйста. Я просто испугался, а вы столько раз просили верить вам…

— Молодец, — несколько раз шлепаю его по щеке и выхожу из комнаты, лишь на мгновение замерев на пороге. — Прими горячий душ и жди меня в своей спальне. Можешь взять мой ноутбук.

Самое время поговорить, но сначала мне надо снять с себя «госпожу». Он сломал меня, чёрт возьми, он меня сломал! Мне не хочется «как раньше», мне куда больше, до боли, понравились Ана и Кристиан, когда он лежал напротив меня, называл по имени, а я гладила его лицо. Не смотря ни на что.

Кристиан уснул, пока смотрел фильм, о чем свидетельствует мой ноутбук на тумбе и похрапывание, которое у него всегда, когда он спит на животе. Он без футболки, лишь в одних шортах, поэтому я могу видеть следы на его спине, которые сама же и оставила.

Повторяя за ним, я сажусь на кровать и осторожно втираю охлаждающий крем в ноющую спину. В отличие от меня, он не просыпается, лишь чуть громче всхрапывает и слегка дергается, когда я щекочу его, нанося крем на бок, куда так же угодил кнут.

— Ты сделал мне так больно… — шепчу, целуя его в плечо, но быстро отстраняюсь. Нельзя.

Чуть оттянув резинку, наношу крем, где только достаю, но он даже не просыпается. Похоже, тоже метался полночи.

Я люблю его.

— Мой глупый Котёнок, — целую его в макушку и тихо сползаю с постели. Пусть спит. Он, наверное, и сам перепугался до смерти.

Я мудрее. Я должна.

***

— Я так долго спал?! — Кристиан с легким ужасом смотрит на часы на духовке и широко зевает, устраиваясь на стуле рядом со мной. — Простите, что уснул.

— Я вымотала тебя. Что тебе снилось? — к моему сожалению, он в футболке, и я не вижу своих трудов.

— Не помню. Мисс Стил, я бы хотел… Нам необходимо поговорить.

— Да, я знаю… Я, может, и буду звучать нескладно, но попытайся понять, — он кивает, и я начинаю свою исповедь. — Мне пришло сообщение на телефон, недавно. Сообщение с угрозами, что если я не исчезну в течение шести недель — ты повторишь судьбу моего мужа. Он погиб в аварии, а ты сам знаешь, что у меня аллергия на твой байк. За грехи Трэвиса я готова отвечать, но только я, никто иной, тем более — ты. Алекс обещал помочь. Убийство Трэвиса никто не докажет, конечно, но…

— И что сказал Алекс?

— Алекс сказал, что сообщение было отправлено неким У. Т. Перри. Но это сто процентов не Трой, Кристиан, хоть я и подозревала его долгое время. У Алекса есть связи, он знает, что я в долгу не останусь, и он поможет, в какого бы говнюка не мутировал. Дело если и в моих чувствах, то явно не к нему…

Кристиан рассматривает меня, будто я вру, и у меня на лбу горит неоновая надпись, оповещающая об этом. Бесит своим молчанием!

— Значит, Алекс-спецагент, загнанная в угол мисс Стил и я — мишень?

— Было бы лучше, если ли бы ты не знал.

— Было бы лучше, если бы я узнавал о том, что мне грозит опасность, хотя бы вторым!

— Не рычи на меня!

— Не затыкай мне рот!

— Как же, — коварный план созревает вместе с усмешкой на лице, и я резко подаюсь вперед, целуя эту наглую морду. Кристиан сопротивляется первые несколько секунд, пока не затягивает меня к себе на колени, не разрывая поцелуй. Тяжелый, страстный, выражающий наши общие обиды, одновременно и сжигающий, и зажигающий.

Я хочу его. Прямо сейчас. Где-то глубоко во мне, с моим именем на его губах, с его именем на моих, грязно, быстро, больно…

Больно.

Его ладони с бедер перемещаю на свою несчастную задницу, заставляя крепко сжать, и не могу сдержать откровенного стона от прекрасного ощущения удовольствия, смешанного с прекрасным ноющим чувством.

— В спальню. Пожалуйста.

— В спальню, — он кивает, оторвавшись от моих губ, и поднимается на ноги, крепко удерживая меня на руках.

Несколько быстрых шагов до лестницы, и я даже не замечаю, как оказываюсь на диване в гостиной, уже стягивая свои джинсы, черт!

— Я хотела в комнату!

— Позже… — он рычит, заваливая меня на мягкий диван, но не смотря на всю агрессию — сладко целует, нетерпеливо ныряя своими пальцами в мои трусики, оттягивая их.

— Не тяни! — ерзаю под ним, помогая лишить меня белья и резко выгибаюсь Кристиану навстречу, когда он резко входит в меня. — Жестче. Пожалуйста.

— Плохая девочка, для «жестче» не подходит миссионерская поза.