«О, нет, она тоже сумасшедшая!».

– Стойте, – Матвей протянул руку, пытаясь ухватиться за ее старомодную одежку, но тут сзади кто-то с силой его толкнул.

– Простите, мне так неловко, я не понимаю, как это получилось, – затараторила молоденькая девушка.

Матвей, не слушая ее, резко повернулся туда, где еще секунду назад стояла старушка. Миг, ее удаляющийся силуэт еще можно было различить на эскалаторе, а потом и он скрылся за спинами других людей.

– Вот черт! – разочарованно воскликнул Матвей.

Только черт тут был совершенно не причем.

Глава 2

И снова этот странный звук. Матвей открыл глаза.

Словно, прямо под его окнами на улице, кто-то бил в барабаны и дул в рог, как на папуасском празднике. Не хватало еще очутиться в джунглях посреди пальм.

Мужчина медленно приподнялся на кровати и с подозрением оглядел комнату. Сначала он погрешил на забытый работающий телевизор, который оказался сонным и черным, молча даже не ответив на укор.

Вчера Матвей так и не встретился с заказчиком, перенеся встречу на следующий день к себе домой.

В метро его бросало из крайности в крайность – он уже плюнул на встречу и намеревался пойти делать УЗИ или рентген, чтобы на снимках рассмотреть не только мозг, но и великолепие паразита, засевшего в кишках. Потом, весь вспотев, мужчина все-таки решил поехать к заказчику, но в последний момент испугался и влетел в поезд по направлению домой.

По правде, он бы с удовольствием вовсе прекратил общение с заказчиком, были бы только деньги на возврат (умело вытрясенная сестрой первичная оплата ушла на визит к психологу). Но наличные, это еще полбеды – большую проблему доставлял гнев Алены.

Матвей медленно, чтобы не спугнуть неизвестного нарушителя своего покоя, шлепнулся босыми ногами на холодный пол и прокрался к окну.

Его соседи должны были пожаловаться на громкий шум, мешающий отдыхать, но праведной ругани не слышалось. Более того, мелодия была даже без налета напористости и вызова, каким привычно обладает вся дискотечная музыка. Звук поражал естественностью, будто был птичьей трелью или же гулом проносящихся машин.

Матвей аккуратно, одним пальцем отодвинул чуть-чуть занавеску в сторону, выглядывая в окно.

– Агхх… – издал мужчина, отпрыгивая в сторону. – Что это такое?

Резким движением руки отдернул все полотно в сторону.

Перед ним простиралось бескрайнее черное море. Оно шло волнами, плескалось, доставая до карниза, холодило прохладой лицо.

Небо похоже на выкрашенную в неестественный серый цвет упаковку на банке с кофе – его можно пробить пальцем, освобождая терпкий и горячий аромат, и где-то вдалеке, там, где с ним соединяется море, можно различить аккуратную полосу горизонта, выведенную твердой рукой художника. Но если приглядеться как следуют – если ты обладатель орлиного зрения – с маленькой натяжкой тебе бы удалось увидеть дрогнувший мазок, взметнувшийся краем вверх.

– Черт! – выдохнул Матвей. – Это наводнение?

Мужчина оглянулся в поисках ответа назад, к чуть припыленной немой мебели, утаивающей ответ на вопрос, попутно замечая отблеск воды на голубых стенах.

«Может, если я закрою шторы, то оно само как-нибудь исчезнет?».

Поступая в точности наоборот, Матвей взялся за ручку и открыл окно. На него тут же пахнуло тухлятиной и сыростью. Он выглянул наружу и, слыша прямо под собой бульканье воды, покрутил головой по сторонам.

Память подкинула странное воспоминание, точно не принадлежащее Матвею: темно-зеленая лодка дрейфует на волнах, и коса старых деревьев очерчивает границу борта и воды. Но как только в нос вновь ударил запах тухлятины, наваждение исчезло.

– Эй, здесь есть кто-нибудь? – крикнул во весь голос Матвей.

Вопрос эхом разлетелся по сторонам, а через некоторое время вернулся, будто успел обогнуть всю землю.

– Эй!

Никто не ответил.

Высунувшись из окна и опустив голову, Матвей заметил, что с такого ракурса вода больше не походила на себя, а, скорее, напоминала черную мутную жижу. От жижи должно так пахнуть?

Нет?

Налетел сильный ветер, принеся порцию ядреного запаха, от которого тут же заслезились глаза.

Жижа пошла высокими волнами, ударяясь о карниз окна, заплескивалась на подоконник и пол, а некоторые, особо отличившиеся брызги – на лицо Матвея.

Он сморщился, шмыгнув носом и втянув внутрь пару холодных капель.

– Эй, там! – во весь голос крикнул он. – Эй, вы, там!

Звуки разлетались по сторонам, смешиваясь друг с другом по-новому, соединяясь во всевозможные комбинации и союзы, в результате породив совершенно отличную от первоначальной фразу.

Может ему никто не отвечает, потому что не может разобрать слов?