— Ну, наверно, давно. Я начала играть, когда была ещё совсем маленькой; мой брат меня многому научил.

— Правда? — спросил Кольт, возвращаясь назад ко мне. Его лицо выражало снисходительность; он выглядел задумчивым. — Я тоже учился у своего брата. Ладно, ты должна знать одну или две наши песни. Во всяком случае, я надеюсь, что это так, если ты планируешь присоединиться к нам на сцене. У тебя есть какие-то предпочтения в том, чтобы ты хотела бы сыграть?

Девушка посмотрела в мою сторону, посылая мне нервную улыбку.

— На самом деле, я знаю все ваши песни, — сказала она. — Может, парни, вы сами выберите?

Я почувствовал, как все посмотрели на меня, но я был занят тем, что разглядывал Лолу. Было довольно смело с её стороны заявить, что она знала все наши песни. Обнадёживающие и громкие слова тут не помогли.

— Хорошо,— сказал Кольт, его глаза стали узкими как щёлки. Я подозревал, что эта девчонка ему так же интересна, как и мне. — Думаю, это будет легко. Как ты смотришь на то, чтобы сыграть вступление «Black Grit»?

— «Tuesday Left Behind». — Я довольно резко прервал своего барабанщика. Сцепив пальцы между собой, я облокотился на противоположную сторону стола. Синева в глазах Лолы растеклась, словно река, собирающаяся поглотить меня. — Сыграй эту.

Её губы скривились, складываясь в нахальную ухмылку. Меня посетила смехотворная мысль, что она играла со мной, или ей известно что-то, неизвестное мне. — Это одна из ваших ранних, — произнесла она.

Я терпеть не мог наглецов, которые не могли ничем подкрепить свои заявления. Если бы Лола трахалась со мной, то я бы… Чтобы я сделал? Был бы разочарован? В некотором смысле — да; я смутился, подумав об этом. Было в ней что-то такое… что мне хотелось, чтобы это оказалось правдой.

Лола провела большим пальцем по гитарным струнам. Я ожидал, что она признается, в том что не знает эту песню. Это бы совсем меня не удивило; та песня была с нашего первого диска, который мы выпустили в качестве группы. Она была неизвестной, и довольно непопулярной. Я бросил ей вызов, я не делал ничего подобного ни для кого до неё.

Я ожидал её провала.

Её медиатор опустился вниз, пальцы ударили по струнам, чтобы воспроизвести начальные ноты «Tuesday Left Behind». Ожидание, повисшее в воздухе, ощущалось довольно явно.

И тут Лола начала играть. Её глаза закрывались, скрывая глаза цвета насыщенного сапфира от моего изучающего взгляда.

С непринуждённой лёгкостью, она играла ту песню, что я попросил. Она играла её так хорошо, как не удавалось даже Джонни. Гораздо лучше, чем он играл в последнее время.

Лола обхватывала рукой гриф гитары, скользя вдоль него, принуждая издавать такие звуки музыки, которые желанны были для моего слуха. Они пробирались вовнутрь, забирались под кожу и пробирались до костей.

Она хороша. Она чертовски хороша.

Я заметил, что всё это время сжимал бёдра под столом. Начав менять своё положение, я заметил, что Кольт и Портер смотрели на меня. Этот язвительный взгляд, который как бы говорил мне: «Мать твою, ты слышишь это?»

Да, я слышал, но мне нужно что-то большее, чем подражание. Взмахом руки, дал ей понять, чтобы она остановилась; и меня это странным образом расстроило, потому что я мог бы слушать её часами. — Хорошо, достаточно.

Она вздрогнула, беспокойство тенью пробежало по её нежным скулам. Песня всё ещё отдавалась во всём моём теле.

— Простите, я сделала что-то не так? – спросила она.

Остальная часть группы уставилась на меня. Они разозлились, что я прервал её, но мне было всё равно. Было кое-что ещё, что мне нужно. Я отчаянно хотел узнать, было ли в Лоле то, что я надеялся найти — то, в чём я остро нуждался. Нетерпение выяснить это побыстрее разрывало меня.

— Ты знаешь нашу музыку, это — хорошо. Но я хочу, чтобы ты сыграла что-нибудь другое.

— Я? Что-нибудь другое?

У Портера отвисла нижняя челюсть. Он и Кольт — они уже для себя решили, что эта девчонка великолепна. Однако, всё не так просто. Во всяком случае, не для меня.

— Я хочу, чтобы ты сыграла что-то, что хочется тебе самой. Просто сделай это, покажи мне, что на самом деле двигает тебя к созданию музыки.

Звучало так, будто я сошёл с ума, я уверен в этом. Я уже приготовился к тому, что Лола откроет свой рот и начнёт мямлить. Может она даже развернётся и выйдет за дверь.

Однако, у меня были свои мотивы. Это было тем, что отделяло тех, кто играл от тех, кого играют. Джонни был искусен, я никогда не утверждал обратного. Но в нём никогда не было драйва; и это сдерживало его от того, чтобы показывать всё самое лучшее, на что он был способен, на каждом шоу. Процесс написания музыки его не интересовал.