— Я хотел бы, — сказал он.

Эль улыбнулась. Затем она опустилась на колени и очень медленно и так соблазнительно, как только могла, подползла к нему. Он стоял и смотрел на нее с такой благодарностью на лице, что она знала, что он любит ее. «Она носит его ребенка», — подумала она. Теперь она была его.

Когда Эль достигла его, то потянула его боксеры вниз и раскрыла сокровище внутри. Его жесткий член, указывал на нее, как хищник, который собирался напасть на нее. Она открыла рот и приняла его во всю длину вплоть до задней части ее горла. Форестер застонал от удовольствия, и Эль почувствовала себя полностью контролирующей ситуацию. Впервые в жизни, она ощущала, как будто знает, что делает. Она была в надежном и безопасном месте, которому теперь принадлежала. Она была с мужчиной, который любил ее, посеял ребенка внутри нее и надел обручальное кольцо своей матери на ее палец. Он познакомил ее со своей любящей семьей. И теперь он стонал от удовольствия из-за того, что ее рот делал с его прекрасным, красивым пенисом.

Его радость была под ее контролем. Это была новая власть, новый элемент управления, и это заставляло Эль чувствовать себя настолько сексуальной. Она дразнила его, облизывая его розовую головку, выписывая маленькие круги своим языком.

— О, Эль.

— Кто твоя жена? — спросила она.

— Ты.

— Точно.

Она позволила ему скользить ей в рот и поиграла с ним, облизывая его длину, в результате чего он приблизился к оргазму. Его член стал пульсировать с таким возбуждением, что стало ясно, в ближайшее время он собирался взорваться.

Она остановилась, чтобы спросить:

— Кто подарит тебе ребенка?

— Ты, Эль, — ответил он.

— Правильно, — произнесла она и снова наградила его, правда, в этот раз она пососала его мошонку так нежно и страстно, что он схватил ее голову руками и потянул за волосы.

— Кто та женщина, которую ты любишь? — спросила она.

— Ты — женщина, которую я люблю, — ответил он.

Она коснулась своими зубами кончика его члена, а затем осторожно прошлась ими по его длине. Она ощутила вкус соли на его конце. Он был близок к тому, чтобы кончить, и едва мог выдержать. Он дышал, как будто ему не хватало воздуха.

— Кто та женщина, что заставляет тебя кончить? — дразнила она его.

— О, Боже.

— Скажи мне, — настаивала она.

— Ты, Эль.

Она сосала его член, словно он был соском на груди, а она младенцем, пытающимся что-то получить из него. Он распух и пульсировал. Форестер смотрел на нее взглядом человека, приближающегося к экстазу.

— Эль, — простонал она. — Ох, Эль.

Она остановилась в последний раз. Она была готова позволить ему кончить.

— Кто та девушка, что поглощает тебя? — спросила она.

— Ты, — застонал он, и в ту же секунду Эль отклонила голову назад, уперев кончик его члена в нижнюю губу.

Он распался в оргазме, изливая себя ей в рот,а она стояла на коленях рядом с ним с откинутой назад головой так, чтобы он мог видеть, что он дал ей. Эль подождала, пока он не закончил, и в это время смотрела на него с широко открытым ртом.

Он поглядел на нее с такой благодарностью. Она поняла, что он сделает для нее все. Он готов умереть за нее. Он будет предан ей до конца. А потом она проглотила все одним глотком.

ДНИ ЭЛЬ, ПРОВЕДЕННЫЕ В ОСОБНЯКЕ, пролетели, как в счастливом тумане. Она каждый день звонила Келли, и уже сообщила своей подруге, что не вернется. По крайней мере, не для того, чтобы остаться там жить. Она с любовью вспоминала время, проведенное в Стоун-Пике, которое изменило ее жизнь, но ее будущее было в долине Сокорро с Форестером и Братством. Даже без обсуждения с Форестером она знала в душе, что именно здесь ей правильнее остаться.

Между тем, она была постоянно занята, узнавая всех, помогая Фэйт и Лейси с детьми, романтично проводя время с Форестером, и, изучая все тонкости своей новой среды. И каждое утро, как только она просыпалась в красивой кровати и нежные руки Форестера обнимали ее, она благодарила Бога за жизнь, которую тот ей даровал. Она любила дом, бассейн, виноградники. Ей нравился город с его красивой главной улицей и видом на океан. Она любила чистый, прозрачный, горный воздух. Но больше всего ей нравилось быть с Форестером.

Ее больше всего поразило, что Форестер взял на себя главную роль в планировании свадьбы. Он сказал ей, что это то, что он хотел сделать для нее, и посчитал своей святой обязанностью втянуть в это Гранта и Джексона, чтобы те, показали ему все места, те вещи, через которые прошли сами, чтобы провести их свадьбы идеально. Форестер был твердо уверен, что они проведут церемонию на той же вершине горы, где поженились Грант и Лейси. Там находилась понравившаяся ему беседка. Он сказал, что не может представить другого лучшего места для женитьбы, кроме как это.