– Детские страдания. А женщине из повести нужно было дать орден "Мать героиня"!
– возмущение несправедливостью государства героической женщине, что в гордом одиночестве выпустила в мир четверых мужиков, рвало сознание.

– Своих женщин за увеличение рода не награждаете и не балуете, нет и нет, а иноземных - да, поощряете.

– Интересно, каких иностранок удостаиваем чести называться "мать-героиня"?

– Паразитических инородцев: цыганок. Ни одной женщины из ваших не видел с орденом "Мать-героиня" на сиськах, а у цыганок - пожалте! Иных не встречал - верно заметил вражина!

– У наших женщин не было условий детей заводить: "светлое будущее" активно созидали... Утомлялись...

Те, кто по женскому природному любопытству к чужой нищете заглядывал в жилище героической женщины, выделенное государством по статусу "многодетной и одинокой матери", приходили в состояние тихого ужаса и сострадания...

– ... хотелось дать пояснение "ужасу" и "состраданию". Иначе - "Жалости"

– Приготовил?

– Да. Если упомянутые эмоции заменим одной "жалостью" - картина выглядит так: Жалость, особа женского пола, как и задница, разделена на две части: "Громкая", видимая, иначе - "рекламная", и "Тихая", коя в последнее время случается крайне редко. "Громкую" жалость показывают "высокие товарищи" с расчётом на легковеров:

– "Примем меры..." - а "Тихая" жалость так называется, что ничего полезного на практике принести не может. Половинки Жалости, как половинки задницы, не меняются местами: "жалость высоких товарищей" - "правая", другая - только "левая". "Сострадающие", кто находил время "выразить сочувствие" и продвинуться за "границы сострадания" - делали попытки дарить многодетной маме ненужные вещи, но получали ответом от гордой женщины:

– "Не нищая"!

Прошло время, дети выросли и превратились в мужиков. Как-то устроили свою жизнь и разбежались в стороны, а вот доченька остаётся при маме. Всегда. Даже если и своим выводком обзаведётся...

– Неуклюжий гимн женской силе!

– Обвиняешь в неуклюжести? Разве не пишем вместе и ты не соавтор?

Занимает мысль о "желанных и нежеланных" детях. Если бы героическая женщина первой родила дочь - остановилась в производстве? Или продолжила "улучшать в стране демографическую картину"? Желала мальчиков, или по недоразумению, по ошибке выпустила в свет?

Мы не придумали историю о героической женщине, нет нужды заниматься придумыванием, хватает того, что рассказывает ОРТ: как-то показало семейство, где женщина на законном основании, имея мужа, мечтала о дочери в единственном экземпляре, и начав детородную "гонку" произвела на свет десять мальчиков за десять лет!
– в "книгу рекордов" женщину не вписали.

– И все - желанные!
– объяснила корреспонденту - нежеланных детей не бывает!

У прадедов шло наоборот: прабабка, "не щадя живота своего", мечтала подарить супругу наследника, нужного результата не получалось, шли девки, и на бездушное поведение Природы у них был ответ: "Бог не даёт"! Двенадцать раз бог не внимал настойчивым просьбам прадеда и не допускал появления наследника, но смилостивился на тринадцатый раз: родился мальчик! Прадеду стоило обратить внимание на "чёртову" дюжину, но почему не обратил - как узнать? Не верил в приметы?

Поверье с "чёртовой дюжиной" оправдалось: наследник родился "без царя в голове".

– Если бы прадед верил в "чёртову дюжину" - удавил единственного сына за тринадцатый номер? От такой системы учёта многое потеряете!

Сколько потомков у прадеда ушло в мир иной раньше срока - не знаю. Количество душ женского пола, что остались в живых, повергали предка в состояние непреходящей головной боли: "растут, невестятся! Всех замуж нужно выдать, пристроить, да ни как-нибудь, а хорошо! Хотелось бы за богатых и знатных женихов, да где столько набрать богатых да знатных? Богатый и приданое за невестой хорошее потребует! Тут уж не до гонора, тут соображения другие нужны" - и бабка Елизавета, урождённая Дадонова, была отдана за моего деда, молодого и красивого приказчика. Из купеческого сословия. Повторяю, у нас не паспортный стол, поэтому новой своей фамилии указывать не стану: "аз анафему на свою гордыню полагаю, яко непотребно имени своего глаголать". Или просто боюсь последствий?

Упоминаются достойные и прославленные, заслуженные, или настолько презренной, чтобы стоило упоминать печатно.

Фамилия моего предка - звучит и в сказке великого поэта поминается, а моя что? Не звучит - и всё тут! Хватит и того, что фамилию предка помянул великий поэт земли русской:

"В тридевятом царстве,

в тридесятом государстве,

жил-был славный царь Додон..."

Откуда поэт взял имя "Додон"? Загадка. Поэт был знаком с кем-либо из предков Дадоновых, понравилось имя и сделал предка сказочным царём? Должен гордиться фактом упоминания фамилии предка великим поэтом? Всё ничего, но мою гордость омрачают строки из биографии сказочного царя Додона:

"...смолоду был грозен он

и соседям то и дело

наносил обиды смело..."

– Насколько знаю родной язык "нанести обиду" означает кому-то беспричинно нанести ущерб в людской силе и технике", "обиду", то есть. Так понимать?

– Так, как в сказке говорится. Предок-то ваш, хотя и сказочный, но, извиняюсь, говнюк порядочный был - нанёс бес обиду - то есть, был большим умельцем по нанесению незаслуженных обид.

– Позвольте возразить, уважаемый компаньон: "однобокое освещение истории древней Руси" наблюдаю. Предок мой не хуже и не лучше других "собирателей империй". Но мне-то как быть? Гордиться предком, или стесняться? Притвориться "Иваном, не помнящем родства", или "родниться с оглядкой"? Что выбрать? И как быть с другим творением великого поэта: