Коллимированные лазерные лучи вырвались из лазганов кадианцев и сервитор-орк рухнул на колени без половины взорванного черепа. Предсмертные судороги существа привели в действие его ремонтное оружие, вбив линию горячих заклёпок в настил палубы и разнеся вдребезги коленную чашечку ближайшего кибернетика. Над головами гвардейцев пронёсся колеблющийся залп из дробовика, лазерного карабина и хеллгана, Хокинс рискнул оглянуться, и увидел, что скитарии Котова открыли огонь из своего более эзотерического оружия. Сам архимагос стрелял из украшенного медью длинноствольного пистолета, посылая разряды иссушающей плазмы в наступающие орды.

— Хорошо, теперь орк с лазерным резаком, — спокойно приказал Хокинс, стараясь не показывать волнение.

Сервитор упал, несколько лазерных ожогов опалили его шею, и кровь брызнула на стены. Второй орк с ремонтной пушкой открыл огонь и один из кадианцев заворчал, когда болт выбил из его груди плоть и кости, оставив ровное цилиндрическое отверстие. Гвардеец резко обмяк, но Хокинс не решился прекратить огонь, чтобы посмотреть осталась ли надежда спасти несчастного.

— Мы не можем продолжать так! — крикнул он Котову. — Нужно подняться по лестнице.

Котов кивнул и повернулся к Чёрным Храмовникам, которые убивали отвратительную кибернетику. Несмотря на учинённую ими бойню воины Кул Гилада также понесли потери. Поражённый статическим разрядом космический десантник лежал неподвижно, а ещё один сражался только одной рукой, вторую начисто срезали механические ножницы. У остальных виднелись опалённые шрамы или окровавленные отверстия в доспехах, где энергетические лезвия, усиленные мощью орков, сумели рассечь керамит. Астартес сражались, неуклонно отступая, их оттесняли благодаря простому численному преимуществу и грубой силе.

В бою один на один орки-сервиторы не шли ни в какое сравнение с Чёрными Храмовниками, но космических десантников было шестеро против бесконечной волны.

— Кул Гилад! — крикнул Котов, его голос почти оглушал. — Мы должны уходить. Немедленно!

Реклюзиарх ничем не показал, что услышал архимагоса, но пробив кулаком грудь сервитора, он шагнул назад и его воины вместе с ним. Чемпион Императора последним вышел из боя, выиграв время для братьев сокрушительным взмахом меча.

— Поднимайтесь по лестнице, — велел Котов, повернувшись к Хокинсу. — Мы прикроем вас.

Капитан кивнул и побежал, пригибаясь, в сторону открытого круглого входа, стреляя на ходу от бедра. Четверо оставшихся кадианцев последовали за ним и миновали дверь в тот момент, когда Хокинс выпустил последнюю очередь лазерных разрядов, переключившись на автоматический огонь. Свалился ещё один сервитор, и энергетическая ячейка замигала, показывая, что полностью разряжена. Хокинс вбежал внутрь, укрылся за краем двери, выбил силовую обойму из казённика, и умело заменил её. К тому времени, как ячейка активировалась, его люди уже прикрывали огнём архимагоса.

Скитарии Котова вбежали в круглую дверь и направились вверх по лестнице, нацелив оружие на светящийся прямоугольник света наверху. Архимагос опустился на колени около управляющей дверью панели и вставил цифровые дендриты во входные порты.

— Вы сможете закрыть её?! — крикнул Хокинс, перекрывая грохот болтов и шум лазерных разрядов.

— Очень на это надеюсь, — ответил Котов и приступил к работе.

Сверху раздавалось тихое бульканье жидкостей, а также тянуло холодным воздухом и запахами дезинфектантов, напомнив Хокинсу медицинский отсек, но это помещение, похоже, использовалось для более тёмной цели. Он высунулся в дверь и выстрелил в приближающихся врагов. Ему удалось сбить имплантированную дрель с плеча особенно устрашающего сервитора, но утрата оружия ничуть не замедлила кибернетика.

Кул Гилад и Храмовники организованно отступали, однорукий воин тащил павшего космического десантника, пока его братья, сохраняя строй, приближались к круглой двери. Первым вошёл раненый космический десантник, его сопровождал юноша, с которым сражался Дахан. Следующим был Танна, затем размахивающий мечом чемпион Императора. Наконец вошёл Кул Гилад, стихарь реклюзиарха затвердел от крови и масла убитых врагов. С силовой перчатки капала горячая кровь, и шлейф едкого топливного дыма поднимался из штурмового болтера.

— Быстрее! — крикнул Хокинс, наблюдая как неумолимая волна бесчисленных сервиторов приближалась к упрямо отказывавшимся закрываться дверям. Из панели били искры, а дендриты Котова изгибались и боролись с подчинённым духом-машиной замка.

— И возвысившиеся в глазах Марса должны возносить хвалу даже духу самой смиренной машины, — рявкнул Котов, сопроводив слова очередью сердитого кода. Запирающий механизм раздражённо зашипел, и острые листы металла начали сближаться.

В дверях возник кибернетический орк, схватил огромной рукой-зажимом Хокинса за бронежилет и потянул к себе. Кул Гилад сжал плечо кадианца, его хватка напоминала силовой подъёмник "Часового". Штурмовой болтер разрядился в лицо сервитора, а закрывавшаяся круговая дверь начисто срезала руку отшатнувшегося врага. Хокинс упал на нижнюю ступеньку, едва не оглохнув от грохота выпущенной в упор очереди. Быстро оправившись, он сорвал отрезанную руку с брони, испачкав ноги орочьей кровью.