Борька, Игорь и Захват приняли идею с восторгом.

– Что петь-то будешь? Не частушки?
– спросил Захват. И тут же предложил конкретный план операции: они затевают с Игорем драку в коридоре, Борька же вызывает из зала Валентину, чтоб разняла...

План был классный, но Борька сразу же полез в бутылку - доносить, мол, и понарошку, он не будет... Решили бросить жребий, кому доносить. На него, Борьку, он и выпал.

Все прошло как по маслу. Меня объявили, но тут же из коридора влетел в зал Борька, подошел к стоящей у стены Валентине и начал ей что-то шептать на ухо. Та всплеснула руками и стремительно вышла из зала. Тут из-за занавеса и появился я с гитарой.

Гитара в то время была большой редкостью среди школьников, и меня встретили удивленным гулом. Я сказал, что собирался читать большой и смешной рассказ. Но в последний момент передумал:

– Лучше я вам эти полчаса попою... И выдал ту самую вещь из Вивальди, исполнением которой я изумил своего отца...

Стулья у нас в школе на новогодних вечерах с самого начала всегда стояли у стен. И не только потому, что в дальнем углу зала возвышалась елка. Открытым пространством подчеркивалось, что художественная часть сегодня исключительно для проформы и что главное то, что впереди - танцы. Мне нужно было следить за пальцами, и я играл не подымая головы, а когда поднял - весь зал стоял у сцены. Может быть, я и в самом деле виртуозно исполнял эту вещь, а может, все собравшиеся просто впервые слышали ее... Не знаю. Но впечатление она произвела - я это видел. Настолько сильное, что не было даже аплодисментов...

– Это Антонио Вивальди, - нарушил мертвую тишину я, - Отрывок из его "Времен года". А вот - первая из обещанных песен. Она так и называется " Под музыку Вивальди"...

Теперь реакция зала была очень бурной. И мне до сих пор не понятно - почему. Возможно, песню восприняли, как толкование музыки Вивальди... И единодушно согласились:

– Да, да, все действительно так, будем печалиться... И начали колотить в ладоши.

Я такой реакции, честно, не ожидал. И потому решился исполнить вторую песню.

Сказал о том, что школа наша молодая - в уходящем году был первый ее выпуск. И потому самое время обзавестись гимном. Если им не станет эта песня, то пусть она останется старинным студенческим или гимназическим гимном - в этом стиле она и написана..

"Поднявший меч на наш союз" приняли таким же энтузиазмом. И когда крикнули из зала: " Еще что-нибудь...", я решил выложить и свой стратегический запас - заготовку про Новый год, про елку.

Я начал перебирать струны, проиграл несколько тактов и, не прекращая игры, спрыгнул со сцены в зал...

– Вальс начинается, дайте сударыня руку....

Завелся не только я. И на мой призыв " Что же вы не танцуете - вальс ведь", некоторые закружились в этом ритме:- раз-два-три, раз- два- три.. И я вальсировал, как мог, продолжая играть и петь.

– Все, больше ничего не знаю и не умею...

Кто-то крикнул : "Тогда гимн еще раз..."

– Хорошо, только все вместе...

Так мы его и спели, вставши в круг и взяв друг друга за руки. Стояли в этом кругу и преподаватели - наш историк, всеобщий любимец, Булдаков Владимир Николаевич..... Я запевал, а все подпевали:

"Возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке..."

На следующий год я, уже десятиклассник, снова пел в последнюю субботу декабря. Все началось с Вивальди - эта песня всегда потом была первой, затем все вместе пели гимн. Далее было новое, что появилось за год...

И так потом - каждый год. Не было ни одной новой песни, которую я бы не спел сначала в своей школе. И всегда присутствующие в зале выстраивались около сцены строго в определенном порядке. Сначала седьмые классы, для них это был первый вечер, на который им позволялось придти, потом, восьмые, потом девятые, потом десятые и дальше - выпускники.

Ни разу, ни в один год этот декабрьский вечер не отменялся и не переносился. Ни разу...

В этом году у нас на Янгурахте дела шли очень плохо, и уже в конце лета было понятно, что кондиционного сырья мы не наберем - план летит, и придется пахать до Нового года. Я еще в августе подстраховался, спустился на моторке километров на 50, выбрал место, заночевал. Заготовил нодьи...

Начальник партии все успокаивал меня:

– Не дергайся, в пятницу утром прилетит вертолет за сырьем - доберешься до своей школы в срок. И тут этот туман, изморозь. Стало понятно, что нужно идти... В общем, все теперь в ваших, мужики, руках. Что зависело от меня я исполнил - живым до этой площадки от Янгурахты я дотопал...

Летчики выслушали рассказ молча. И продолжали молчать...

– Ты знаешь - заговорил, наконец, первый пилот. Я скажу тебе прямо: я этого не понимаю.... Тому, о чем ты рассказал - верю,. Верю, потому что слушаю здесь, почти в ста километрах от Янгурахты... С которой пешком еще никто не выходил ...

И все-таки не могу понять, что тебя гнало сюда с Янгурахты.... При нулевых практически шансах добраться живым. Не понимаю.... И если бы сам свидетелем не был - никому бы не поверил: литература чистой воды, красивая выдумка... Но я знаю и другое... Если я завтра утром не взлечу в сторону Красноярска, при тех же малых шансах долететь и сесть там, я буду дерьмом... И мне никогда не отмыться... Так что попытаемся прорваться. Утеплим насколько возможно двигатель. Прогреем его получше, благо горючего здесь запасено предостаточно. При посадке нам, конечно, помогут. Посветят - Красноярск не Янгурахта. Главное не обледенеть, пока летим...