Шрифт:
Шугарт тоже грохнул кулаком по столу: «Черт бы их побрал — и жмотов, и сачков в черных трико! Бесстрашные львы настаивают на восстановлении справедливости!»
Раскрасневшийся Кайпер заорал: «Три громких рыка во славу Шугарта и его манифеста справедливости!»
«Заткнись, Кайпер! — сказал Керди. — Ты слишком шумишь. Намур, вы что-то хотели сказать?»
Кайпер не мог утихомириться: «Я — бесстрашный лев, отважный и свободный! Но мне нужны деньги! Сокровищ алчно жажду я!»
«Ради всего святого, Кайпер! У Намура большой опыт в таких делах. Ты не даешь ему говорить».
«Ой, да подумаешь! Пусть говорит, сколько влезет».
«Могу сказать только одно, — произнес, дождавшись паузы, Намур. — Возможно, вы действуете не в том направлении. Изменения на Кадуоле неизбежны — это ясно всем и каждому. Деньги и власть получит тот, кто сможет оседлать волну изменений и контролировать их, а не тот, кто сожалеет о былых временах, охваченный ностальгией».
На грубом лице Керди появились признаки напряжения и замешательства: «Я не совсем вас понимаю. Надеюсь, вы...»
Намур беззаботно отмахнулся: «Я не предлагаю ничего определенного! Я лишь указываю на тот неоспоримый факт, что лучше выиграть, действуя решительно и даже применяя силу, если это необходимо, чем все потерять, мучаясь угрызениями совести и отступая на два шага после каждого шага вперед».
Арлес разволновался: «А как еще человечество распространилось по всей Ойкумене и дальше, в немыслимые просторы Галактики? Играя в крестословицу за чаем и почесывая котят за ушами? Жизненное пространство приходится завоевывать!»
«В одном вы можете быть уверены, — сказал Намур. — В ближайшее время наступят перемены. Мы не можем бесконечно удерживать йипов от поселения на Мармионовой равнине, и в свое время дело этим не ограничится. В конце концов, кто-то выживет, а кто-то — нет. Я намереваюсь выжить».
«Бесстрашные львы тоже намерены выжить!» — воскликнул Клойд.
«Разумное намерение», — благодушно отозвался Намур.
Джардин шлепнул ладонью по столу: «Намур, вполне возможно, что вы — самый умный человек на станции Араминта. Несмотря на то, что вы из рода Клаттоков».
«Очень лестное мнение, — Намур встал из-за стола. — Что ж, я пойду потихоньку, а вы, господа львы, рычите на здоровье. Желаю всем приятно провести время».
4
На следующее утро, за завтраком, Шард обратил внимание на необычную задумчивость сына: «Ты сегодня немногословен. Как прошло собрание?»
Глоуэн собрался с мыслями, расползавшимися во все стороны: «Как обычно. Хвастливый треп и несбыточные прожекты в количествах, опасных для здоровья. Можешь себе представить».
«Другими словами, повеселился от души», — усмехнулся Шард.
«Точнее было бы сказать: от их попоек с души воротит. Возникает впечатление, что они не понимают, где кончается веселье и где начинается истерика. Иногда я ушам своим не верю».
Шард откинулся на спинку стула: «Отчеты Керди, получаемые директором, описывают происходящее с несколько иной точки зрения».
«Не сомневаюсь. Керди, пожалуй, еще хуже всех остальных. Он наслаждается каждой минутой».
«Керди повзрослел физически гораздо раньше, чем психически. Это расхождение вызывает у него серьезные затруднения, — возразил Шард. — То, что тебе кажется невыносимыми глупостями, для него — просто нервная разрядка, возможность хотя бы на время притвориться кем-то другим, войти в роль».
Глоуэн с сомнением хмыкнул: «Твоя теория применима в отношении Керди и, пожалуй, Арлеса, который тоже якшается с «Лицедеями». Но как объяснить поведение Намура, серьезно выслушивающего даже дурацкие выкрики Кайпера? Он это делает из вежливости? Или тоже входит в роль? А может быть, у него что-то другое на уме? Никак не могу его понять».
«Не ты один. Намур готов играть любую роль, которая, по его мнению, полезна для него в данный момент. Иногда он это делает просто для того, чтобы попрактиковаться. Мы могли бы обсуждать Намура целый день, и еще на завтра осталось бы, о чем поговорить».
Глоуэн встал и подошел к окну. «Не могу сказать, что мне нравится подсматривать и подслушивать, — проворчал он. — Я готов от стыда провалиться, изображая из себя задирающего хвост бесстрашного льва и рыча в унисон с семью пьяными идиотами».
«Это задание не может длиться вечно. Должен заметить, что ты уже заслужил одобрение Бодвина Вука и, если афера с бесстрашными львами кончится удачно, можно будет считать, что ты получил постоянную должность в отделе расследований — независимо от показателя статуса».