– Спасибо, Борис Яковлевич.

Мужчина лишь улыбается, оглядывая женщину. Бледная, худенькая, но такая по-прежнему притягательная. Он проходит в свой кабинет, усаживается за стол, прикрывает глаза. Перед мысленным взором встает Вероника. Интересно, почему так? Что было в ней такого? Почему не смотря на годы, она осталась такой же привлекательной для него, как и была? Борис встряхивает кудрями, потирает переносицу, а затем и вовсе снимает очки, чтобы протереть стекла. Вероника. Его девочка. Его первая любовь … Первая любовь.

Его отвлекает звонок телефона.

– Алло, мам?

– Боренька, с тобой все в порядке?

– Все в порядке, мам.

– Боренька, что случилось? Илона сказала, что вчера ты задержался на работе.

– Была сложная пациентка.

– Борь?

– Ты ведь помнишь Веронику, мама?

– Да, -женщина вздыхает.
– Как забыть-то.

– У нас с ней сын, мама.

– Что? Боренька?

– У нас с ней сын. Зовут Роман.

– Но как же? Почему она не сказала?

– Ее изнасиловали тогда, она думала, что это ребенок насильника.

– Изнасиловали? Боря?

– Да, мам, она так сказала.

– Ничего не понимаю. Как изнасиловали?

– Я не уточнял подробности, мам.

– Я видела тогда, как она выходила из машины.

– Мама?

– Ну да, я ходила к ее общежитию, а что такого-то? Ты был в отъезде, я хотела с ней поговорить.

Борис скрипит зубами. Мама продолжает.

– Я не говорила тогда с ней. Просто увидела, как она вышла из машины, а потом ты вернулся, и вы расстались. Я решила, что она нашла себе другого, иначе для чего все это?

– Какая это была машина?

– Обычная, черная.

– Мам, марка?

– Ну я не знаю, Борь, БМВ вроде.

– А ты случайно не видела, кто ее подвез?

– Нет, стекла были затонированы. Да и столько лет прошло.

– Понятно, мам.

– А ты уверен, что это твой сын?

– Да, мам, мы похожи. Можно сказать одно лицо.

– Но если вы похожи, почему она думала, что отец не ты? Она скрывала от тебя ребенка?

– Она думала, что сын похож на дедушку.

– Боря!

– Ну что Боря, мам? Я видел ее реакцию, когда она поняла, что это мой сын. Она чуть не умерла от счастья.

– Ну и что она теперь хочет? Брак, да?

– Брак? Мам …

– Если она так счастлива, что у вас сын.

– Она даже не пришла к нам домой, чтобы пообщаться всем вместе, послала Рому одного.

– Это какая-то игра.

– Да какая игра, мам, она чуть не умерла от страха, просто думая, что Рома нам не понравился, что мы не захотим с ним общаться. Для себя она ничего не требует.

– Так не может быть, Борь.

– Может, мам, может. Она самая лучшая.

– Боря?

– Как будто ничего не изменилось, мам. Я смотрю на нее и вижу ту девчонку, в которую я влюбился.

– Вы уже не юные, сын.

– Да, мам, жизнь прокатилась по нам. Но мы ведь еще можем …

– Ты уверен, что она захочет?

– Я не знаю, я ничего пока не знаю. Мы общаемся не очень много времени.

– Ты не должен забывать, что теперь не один. Ты не должен навредить дочери.

– Мам, Илоне будет полезно женское влияние.

Женщина вздыхает.

– Я вижу, ты все решил.

– Она очень милая.

– Да, я понимаю.

– Я приглашу ее на обед, и вас приглашу, вам обязательно надо познакомиться с Ромой.

– Хорошо, Боренька. Хорошо.

Мать и сын прощаются, Борис откладывает телефон, в дверь стучат.

– Зайдите.

– Борис Яковлевич?

Мужчина улыбается.

– Заходи, Ром, и что за церемонии-то?

Парень заходит.

– Привет, пап. А мама где?

– В той же палате, что и в прошлый раз. У нее берут анализы, скоро закончат и можно будет зайти.

– Она хорошо себя чувствует?

– Да, я заходил утром. Все в порядке, но она останется в клинике на эту неделю.

– Пусть. Ей надо восстановиться.

– Конечно же! И я вот еще о чем хотел с тобой поговорить.

– Да, пап?

– Твое отчество.

– Александрович, как у мамы.

– Ты не хочешь носить мое отчество?

– Ты хочешь?

– Разумеется, и фамилию, но тут не настаиваю. И я хочу, чтобы в твоем свидетельстве о рождении были мои данные.

– Но мне же уже больше четырнадцати.

– Ну и что. Этот документ-то все равно остается у тебя.

– Я не против отчества, а про фамилию надо спросить у мамы, не обидится ли она.