Вероника довольно кивает. Хочется спросить про субботу, про обед, с кем Борис собирается на него ехать, но она не решается. Борис же прикрывает глаза и шепчет.

– А в субботу поедем на обед, давно пора собраться всей семьей.

– Всей семьей?

– Ну конечно. Ты часть нашей семьи.

– Борь?

– Малышка, ну неужели ты откажешься поехать?

– Рома часть вашей семьи, а я …

– Вероника, мы только что были с тобой близки.

– Да, да … Боренька.

– И мы поедем с тобой на обед.

– Да, конечно. Ты ведь не сказал дома, что проведешь это время со мной? Не сказал же?

– Нет, малышка, я решил, что ни к чему всем знать о каждом нашем шаге. А ты бы хотела рассказать?

– Нет, что ты, Борь, не надо. Пожалуйста. Не надо ничего говорить. Я просто мама твоего сына.

Он притягивает ее в объятия.

– Не просто, детка.

– Пусть так, но не надо, прошу тебя, Боренька, не надо ничего говорить. Так всем будет проще, поверь мне.

– Проще?

– Конечно же … Ты ведь понимаешь, да?

– Пока не очень. Объясни, пожалуйста.

– Ты ведь помогаешь мне. Рано или поздно это закончится. Так к чему всем знать, что это было?

– Хорошо, я согласен, ты права, ни к чему так сразу ставить всех в известность.

Он нежно целует ее в носик, продолжает.

– Всегда успеем рассказать.

– Конечно же.
– Тут же соглашается она, думая о том, что и рассказывать-то ничего не придется. Все это не будет длится долго. Вот сейчас он попробует ее с разных поз, удостоверится, что она мало на что годна, и успокоится. Вряд ли это можно исправить. Борис вглядывается в нее и шепчет.

– Малышка, о чем ты подумала?

– О том, что у меня не получилось сесть сверху, почему? Что я сделала не так?

– Я не ласкал тебя, ты не была в должной мере увлажнена и возбуждена.

– Дело только в этом?

– Думаю, да.

– Но я ведь хотела тебя!

– Ну одного желания тут мало. Должна же еще физиология работать. Ты должна течь, должна раскрываться для меня.

– Я постараюсь в следующий раз, ты ведь позволишь мне исправить то, что у меня не получилось?

– Это мне нужно будет постараться в следующий раз, чтобы ты была возбуждена и смогла сесть.

– Ты стараешься для меня, какие тут могут быть претензии.

– Так и к тебе какие могут быть претензии, если я тебя не ласкал?

Вероника прикрывает глаза, прижимается к нему плотнее.

– Надо быть более чувственной, стараться возбудиться.

– Малышка, какая ты маленькая у меня.

– Я буду стараться, вот увидишь, у меня все получится, тебе не придется испытывать неудобства.

– Я не испытываю никаких неудобств, мне очень хорошо с тобой. Безумно.

– Я счастлива. А почему ты не разрешил мне ртом до конца?

– Потому что хотел в твою сладкую узость. Я ведь уже не такой молодой, у меня не встает сразу же снова.

Вероника смущается.

– Извини, прости, пожалуйста, я не подумала.

– Ты хотела глотать, попробовать, да, солнышко?

– Хотела сделать тебе хорошо.
– Она кивает в подтверждение своих слов.

– У тебя еще будет такая возможность.

– Да, конечно. Ты ведь будешь мне подсказывать, как лучше делать, если я не догадаюсь? Правда же будешь?

– Мне нравится все, что ты делаешь.

– Я могу не догадаться.

– Ну и что? Нам надо больше с тобой разговаривать. И ты должна рассказывать мне о своих желаниях.

– И ты!

– И я, я обязательно буду рассказывать тебе, чего мне хочется. И это абсолютно не значит что то, что делала перед этим ты — мне неприятно. У тебя очень умелый рот. То, как ты меня ласкала было безумно. Просто я еще не привык, что ты со мной. Мне кажется, что я чего-то не успею. Никакого не было бы вреда, если бы ты довела меня тогда ртом до конца.

– Ты же хотел в киску. И я тоже не против, что ты проникал. Я наслаждалась с тобой.

– Вот и замечательно. Ты будешь посмелее в нашей близости, ведь будешь же?

– Я постараюсь.

– Солнышко мое, ты все делаешь идеально, не нужно каких-то дополнительных стараний.

– Боренька, ты меня захвалишь.

– Так ты идеальная.

Вероника хохочет, Борис поднимается и подает ей ладонь.

– Примем душ, а потом я помою посуду. А потом мы будем с тобой лежать на кровати и наслаждаться обществом друг друга.