Над слугами возвышалась каста Избранных, с неограниченными и иногда меняющимися вариациями рангов, куда входили и такие ритуальные обстоятельства, в которых женщина становилась более важной персоной, чем мужчина. Но это-то как раз сложности не представляло – всегда можно было пользоваться речью нижестоящего. Однако…

– Если двое Избранных заговорят с тобой одновременно, которому из них ты ответишь?

– Младшему, – ответил Хью.

– Почему?

– Поскольку Избранные не ошибаются, ничтожный слуга ослышался. Старший из Избранных в действительности не говорил, в противном случае младший никогда бы не осмелился прервать его.

– Правильно. А если ты – оскопленный садовник и встречаешь в саду Избранного, ранг которого соответствует рангу твоего повелителя-дядюшки. Он говорит тебе: "Малыш, что это за цветок?".

– Их Милость, несомненно, знает все сущее несравненно лучше, чем ничтожный слуга, но если глаза последнего не лгут ему, то этот цветок, возможно, лилия.

– Неплохо. Но при этом следует опустить глаза долу. Теперь о твоем статусе… – в голосе наставника звучала неподдельная боль. – У тебя вообще нет статуса.

– Прошу прощения, учитель?

– О, Дядя! Как только ни пытался я выяснить это. Но никто ничего не смог мне сказать вразумительного. Наверное, знает только наш Лорд Дядюшка, но их милость мне повидать не удалось. Во всяком случае, ты не ребенок, не жеребец, не скопец, ты не принадлежишь ни к одной прослойке. Ты просто дикарь и ни в какие ворота не лезешь.

– Но какой же стиль мне употреблять в речи?

– Всегда только речь нижестоящего. О, конечно, это не относится к детям. И к жеребцам тоже, они этого не заслуживают.

Не считая изменения по склонениям, согласно статусу, Хью находил, что этот язык очень прост и логичен. В нем не было неправильных глаголов и порядок слов в предложениях был неизменен. Возможно, когда-то его намеренно привели в порядок. По словам, которые он узнал, таким как: "симба", "бвана", "вазир", "этаж", "трек", "онкл", Хью предполагал, что корни его лежат в нескольких африканских языках. Но это не имело значения – это была "речь", и по словам его учителей, она была единственным языком, который использовался во всем мире.

Ко всему прочему, часть слов в языке была двойной, одно из слов использовалось вышестоящими в разговоре с нижестоящими, синоним его, с совершенно другим корнем, использовался нижестоящими в разговоре с вышестоящими. Нужно было знать оба слова – одно, чтобы использовать его в разговоре, другое, чтобы распознать его в речи вышестоящего.

Произношение сначала давалось ему с трудом, но уже к концу первой недели он довольно неплохо чмокал губами, щелкал языком, мог выдержать посреди слова необходимую паузу, различать на слух и произносить настолько малоразличимые звуки, что раньше он и не подозревал об их существовании. На шестнадцатый день он уже свободно болтал и даже начинал думать на новом языке, так что хлыст обжигал его довольно редко.

На следующий день к вечеру Лорд Протектор послал за ним.

*

Несмотря на то, что в этот день его уже купали, Хью пришлось помыться еще раз. Затем его смазали ароматным кремом и выдали свежее одеяние и только после этого провели в покои лорда. Здесь ему, следующему по пятам за Мемтоком, пришлось преодолеть несколько приемных с секретарями, после чего они оказались в огромной, роскошно отделанной приемной.

Самого лорда еще не было. Были только Джозеф и Док Ливингстон.

– Хью! Как здорово! – воскликнул Джо, и бросил главному управляющему: – А ты свободен.

Мемток поколебался, затем попятился и вышел. Джо, не обращая на него больше внимания, взял Хью под руку, подвел его к дивану и усадил.

– Как я рад тебя видеть! Садись сюда и поболтаем, пока нет Понса. Ты прекрасно выглядишь. Док Ливингстон потерся о лодыжки Хью, замурлыкал и улегся рядом с ними.

– Со мной все в порядке. А кто такой этот Понс? – Хью почесал кота за ухом.

– Ты разве не знаешь, как его зовут? Я имею в виду Лорда Протектора. Хотя, конечно, я мог бы сам догадаться. Так вот, это одно из его имен, которое используется только в узком семейном кругу. Но это все ерунда, лучше расскажи, как с тобой обращались?

– В принципе неплохо.

– Еще бы! Понс распорядился, чтобы тебе ни в чем не отказывали. Если что-нибудь будет не так, ты мне только скажи. Я все улажу.

Хью поколебался.

– Джо, тебе приходилось хоть раз испытывать на своей шкуре действие их хлыста?