Коротко хрупнуло, сверкнуло, и древняя магия развеялась с воем освобожденных душ.

Мягко спрыгнув, я приземлился на все четыре лапы. Устал. Нужно подкрепиться.

В нос дыхнуло запахом свежего мяса. Свежей плоти и жизни. То, что надо.

Я неспешно начал подкрадываться к добыче. Мои жертвы, тем временем, уже пришли в себя и сбились в кучу, не сводя с меня напряженного взгляда.

– Рус... Зубастик... Милый, ты в порядке там?

– Гррр...

Добыча пытается со мной поговорить? Ну а что, я не сильно голоден. Можно и развлечься перед едой.

– К-ши-ши... Глупая еда пытается отсрочить трапезу?

– Лассах, назад, - вздохнула жесткая хвостатая добыча.
– Он полностью переродился нежитью.

– Рус... Я не верю, - хрипло произнесла пахнущая железом черная еда.
– Ты уже несколько раз терял себя. Но всегда возвращался.

– Рус? Кто такой Рус, глупая еда? Но ты вкусно пахнешь. Пожалуй, начну с тебя. Грр... Иди сюда, пока я буду с тобой играть, другие могут даже попробовать сбежать. К-ши-ши...

– Миллена, стой! Ты с ума сошла!
– попытались ее удержать остальные.

– Не держите меня.

– Без меня ты не пойдешь!
– заявила еда с жесткой нижней и аппетитной верхней частью.
– Помнишь, мы с тобой решили.

– Помню, - ответила черная.
– Любить вместе. Погибать тоже.

– К-ши-ши-ши... Две глупые еды. Идите сюда, я не очень голоден. Поэтому поиграю.

Что-то зашуршало на грани слышимости. Я тряхнул головой, отгоняя назойливый шум.

– Рус, я когда-то тебе уже говорила, - черная медленно подходила ближе, сжимая в лапах заточенное железо, - я избавлю от мук сначала тебя. А потом и себя.

– Какие у вас романтические отношения, оказывается, - усмехнулась восьмилапая, обходя меня с другого бока.
– А вот со мной он только смущенно смотрел в сторонку. Эх, надо было прижать его посильнее...Так, ребята, не вмешивайтесь пока, ладно. У нас тут чисто семейные разборки. Постараемся его просто обездвижить, а то ошейники нас всех прикончат.

Что несут эти две глупые еды?

Еще одна еда в зеленом выступила чуть вперед и, натянув лук, молча прицелилась в меня. Ну да, как будто ты сможешь меня хотя бы поцарапать этой медленно летящей палкой!

"Рыцарь..." - раздражающее шуршание в ухе вдруг оформилось во внятный звук.

Но с этим я разберусь потом. Сначала поиграть...

От стрелы я почти не уклонялся, только слегка сместил голову, пропуская ее над собой. Взмах тяжелой черной алебарды был куда опасней, чуть не лишив меня лапы. А следом бок слегка поцарапал кинжал.

"Рыцарь..." - снова этот шум!

Из-за него я потерял концентрацию и получил тяжелый пинок. У этой восьмилапой еды оказывается очень жесткие лапы. Аккуратней, аккуратней... А этот шум меня уже достал. Надо с ним что-то делать.

Легко уклоняясь от выпадов этой очень даже шустрой парочки, я навострился отбивать летящие от третьей острые палки жалом хвоста. Жаль только первые двое для хвоста оказались слишком верткими.

Оп, попалась!

Черная сделала ошибку. Маленькую, но все же ошибку. Чуть опоздала и не туда поставила заднюю лапу. Короткий рывок и вот она уже в моих когтях - руки прижаты к туловищу обвившемся вокруг хвостом, а тонкие хрупкие пальцы я просто сломал, чтобы не смогла меня пырнуть своими железками.

Получив добычу, я длинным прыжком разорвал дистанцию с тяжело дышащей восьмилапой.

– К-ши-ши... А вот и первый перекус, - оскалился я в лицо черной.
– Страшно?

– Нет, - просто ответила она.

– Гррр?
– мне даже стало слегка интересно.
– Жертва должна бояться хищника. Вон, вторая боится. И те тоже боятся. А ты нет. Почему?

– Это уже было. Не так давно. Да и сложно бояться того, кого любишь, - спокойно ответила она.

– Любишь? Меня? Самка, ты совсем с ума сошла...
– я был сбит с толку.

А впрочем, что с глупой самки взять? Любит она. Меня что ли? Монстра? Но вот монстры не могут любить. Монстры могут только жрать и размножаться. Для любви нужно сердце. Горячее, бьющееся, сладкое сердце. Интересно, а у нее оно вкусное? Сейчас попробуем.

"Но у тебя есть сердце!" - раздался вопль в моей голове, буквально обжигая мозг.

Лапы разжались. Глаза ничего не видят. Только боль, боль, боль, боль, боль... Дикая, мучительная, ноющая боль затопила все сознание. Голова разрывалась. Грудь разрывалась. Что-то пульсировало в висках, болью отдаваясь по всему телу...