– Доктор Кэтрин Рили? – спросил Девиль. – Похоже, это входит в привычку. У вас серьезные намерения?

– Мне с ней легко, – ответил Микали. – Только и всего. Но согласитесь, в нашем поганом мире человек, с которым легко, – большая редкость.

Он расстегнул молнию на кармане спортивного костюма и выложил на стол маленький, довольно уродливый на вид пистолет дюймов шести в длину с необычной формы стволом.

– Что это? – Девиль взял пистолет.

– „Ческа". Сделан в Чехословакии. А разработали модель немцы, когда во время войны оружейный завод попал в их руки. К нему прилагается очень эффективный глушитель.

– Хорошая штука?

– Был на вооружении разведки СС.

Девиль осторожно положил пистолет на место.

– Вы всегда вооружены, даже на пробежке в парке?

Микали налил себе еще чашку чаю, на английский манер добавив туда сахар и молоко.

– Скажите, у вас по-прежнему при себе капсула с цианистым калием?

– Разумеется.

– Такова обязательная практика в ГРУ, верно?

– Да.

– А почему вы мне ни разу ее не предложили?

Девиль передернул плечами.

– Потому что не способен представить себе ситуацию, в которой вы можете прибегнуть к яду.

– Совершенно верно, – улыбнулся Микали и опустил ладонь на „ческу". – Когда случится та самая неожиданность и за мной придут, эта игрушка будет у меня под рукой. Даже в „Зеленой комнате" Алберт-Холла.

– Понимаю, – кивнул Девиль. – Вы умрете с оружием в руке. По-солдатски, лицом к лицу с врагом. – Он вздохнул и продолжил с выражением искренней привязанности. – Мой дорогой Джон, в глубине души вы просто романтический дурачок. Кем вы кажетесь самому себе? Последним из самураев?

Микали вышел на балкон. Солнце сияло. Он поглядел на простиравшийся у его ног парк. День обещал быть теплым.

– Оскар Уайлд как-то сказал, что жизнь – это дурные четверти часа, которые состоят из восхитительных мгновений, – произнес он, повернувшись к собеседнику.

– Что возвращает нас в Кембридж к доктору Кэтрин Рили, – заметил Девиль.

Микали улыбнулся.

– Абсолютно верно – одному из самых восхитительных мгновений, о которых говорил писатель.

К вечеру Морган добрался до Лидса. Из города он выехал по магистрали А-65, направляясь в Йоркшир-Дейлс через Отли, Илкли и Скиптон. Вокруг тянулся мрачный пейзаж – посреди бескрайних и пустынных болот то тут, то там возвышались отдельные невысокие горы.

Деревушка Малхэм расположена в самой середине неприветливых йоркширских известняков. Морган достиг ее с наступлением сумерек, проехал еще с милю и наконец свернул в ворота, ведущие к маленькому коттеджу из серого камня, стоящему посреди небольшого сада.

Формально коттедж являлся частью отошедшего к Хелен после развода имущества, но Морган нашел ключ на обычном месте, под камнем. Он открыл дверь, затем перенес в дом вещи из машины.

В комнатах стоял сыроватый нежилой запах, но в камине лежали дрова. Он поднес к ним спичку и поднялся наверх, где находились две спальни и ванная.

Он обнаружил желаемое в одном из шкафов. Свое альпинистское снаряжение. Ботинки, вельветовые брюки и толстые шерстяные свитера. Все это, а также спальный мешок, он снес вниз и расположил перед камином. Затем достал из саквояжа бутылку виски, залез в спальник и улегся у огня.

Морган подкладывал в камин дрова и пил виски, – много виски – потому что не хотел думать о ней. Во всяком случае не сейчас. Позже. Через некоторое время он заснул.

Милях в двух от Малхэма берет начало тропинка, ведущая к утесам Кордельского Разлома. В последний раз Аза Морган приходил сюда вместе с дочерью в канун ее двенадцатилетия. И вот нынешним утром, размеренно шагая под проливным дождем по раскисшей земле, он снова слышал ее взволнованный голосок, как тогда, когда они завернули за скалу и перед их глазами предстал Разлом с водопадом посередине, особенно мощным из-за прошедших накануне дождей.

Далее путь проходил по каменистой тропе, слева от которой находился крутой обрыв. Морган подтолкнул дочь вперед, а сам двинулся вплотную к ней, на всякий случай. Затем они долго карабкались по осыпи рядом с верхней частью водопада и брели по тропинке вдоль ущелья.

Милю за милей он пробирался сквозь дождь и густой туман, полностью уйдя мыслями в прошлое. Порой ему начинало казаться, что она здесь, и то убегает вперед в туман, то неожиданно появляется и, запыхавшись, рассказывает о своих находках.