Пока Эвелин тренировалась, я пристроился в уголке возле небольшого стола, накрыл его прихваченной из дому пленкой, разложил на столешнице инструменты и принялся обтачивать заготовку рукояти будущего ножа. Эх, тисков нет, все приходится в руках делать, из-за этого быстро работать не получается. Хотя, зачем мне сейчас «быстро»? Буду растягивать удовольствие, как раз к завершению гастролей и доделаю...

Неторопливо шкрябаю рашпилем по дереву, взгляд цепляется за лежащий на столе тыльник с изображением рыси (ну, понравился он мне, когда среди прочего железа на витрине увидел!..), и сами собой откуда-то возникают строчки:

Покинув логово, рысенок в лес ушел,

С охоты не вернулась мать,

И голод в чащу гонит.

Пускай в траве мелькнет хотя бы мышь,

Уж тут-то он ее не проворонит!

Теперь остался он совсем один,

Принюхался, ища добычи запах...

Скользит в кустах,

И словно маленькая смерть

Крадется через лес на мягких лапах...

Вообще, зачем меня сюда занесло, что происходит? Странный стих какой-то придумался... Есть жена, которая меня ждет дома. Есть красотка-танцовщица, для которой я внезапно стал опорой в этом жестоком мире. Есть несколько друзей, которых можно позвать на помощь. Ну и почему же мне так не по себе? Джинджер сказала, что чувствует опасность, но не может понять, для кого и откуда. Здесь пока все нормально, в соседней комнате играет музыка, и Эвелин вовсю занимается своей утренней тренировкой, мне даже смотреть страшно, что она там вытворяет для поддержания формы...

...Он вырастет, и когти отрастит,

Научится ловить и убивать добычу,

И скоро для него в охоте той,

Которая сегодня началась,

Все станет будничным,

И для кота привычным.

Но только слышен станет лай собак,

Когда от поводков их псарь освобождает,

Рысенок сразу уши навострит

И коготки мгновенно выпускает.

Когда в тот лес охотники придут,

Исчезнет он мгновенно,

Словно струйка дыма.

И пусть себе стрелки

Все ноги в кровь собьют -

Не станет он подстилкой у камина!.. [18]

Да что это меня на грустную философию все время тянет? Ладно, хоть финал в стихотворении получился оптимистичный... Нет, пойду лучше на Эвелин посмотрю, чем она там занимается.

Подойдя к дверям, я остановился и прислонился плечом к косяку. Эва вовсю «работала», включив негромкую музыку из «бумбокса». Хозяева еще до нашего приезда позаботились об установке шеста в комнате, поэтому танцовщица спускалась в зал только для второй тренировки, которая была заодно и репетицией перед выступлением.

Мда... Лишней одеждой она себя не обременяла, ограничившись коротенькими шортиками и весьма небольшим спортивным топиком, все было в темно-синем цвете. А что, смотрится неплохо... Даже при таком освещении...

Она как будто почувствовала мое присутствие, и после нескольких плавных движений оказалась развернута лицом в сторону двери, хотя до этого была повернута спиной. Глаза у нее были закрыты, но она улыбалась, как будто чувствовала взгляд. А я что, я ничего... Смотрю просто... Тем более, когда все это происходит рядом, буквально в паре шагов, кажется, только протяни руку...

Эвелин уже давно никак не напоминала ту худую, напуганную до смерти девчонку, которая спрашивала дорогу к железнодорожному вокзалу. Благодаря «здоровому образу жизни» (хе-хе, на что-то еще, кроме тренировок и выступлений, у нее просто не остается времени) и нормальному питанию, она стала выглядеть как... Ну, не знаю, как это объяснить... Очень женственной и привлекательной, наверное. Нет, она не превратилась в накачанную, бугрящуюся рельефными мышцами атлетку. Но это нужно увидеть самому, тут объяснять бесполезно. А себе я ничего и не объяснял — просто стоял и смотрел, затаив дыхание, как она плавными движениями перетекала из горизонтального положения в вертикальное, от пола к потолку и наоборот... Зрелище завораживало, от него никак нельзя отвернуться, сколько ни любуйся...

Как долго я там простоял — не знаю, на часы не смотрел. А Эвелин все не останавливалась, как будто хотела мне что-то рассказать, очень личное. Наконец, музыка смолкла, девушка открыла глаза, увидела меня и улыбнулась.

– Ну, как тебе?

– Замечательно!..

– Давно здесь стоял?

– Не знаю, наверное долго... Смотрел, и не мог оторваться.

Она грациозно соскочила на пол, сделала пару шагов и снизу вверх заглянула мне в глаза:

– Можешь смотреть сколько хочешь, я не против. Мне это даже помогает. Ну все, теперь в душ, а потом давай закажем обед, или сходим куда-нибудь?

– Нам вроде не приказывали сидеть здесь все время, так что можно попросить хозяина дать нам провожатого, чтобы мы не заблудились в этом новоземельном мегаполисе. Только оденься понезаметнее, что ли, хорошо?

Кивнув, прелестница упорхнула в дверь душа, откуда сразу же послышался шум воды (дверь осталась наполовину приоткрытой). Не, милая, я на это не поведусь, мойся спокойно, хе-хе... А полотенце там висит, большое и сухое, сам проверял недавно, два раза хе-хе... И вообще, пойду мусор со стола уберу, что ли...