Он вложил в руку Лилит смычок и слегка расставил пальцы на нём. Своей рукой он взял её за запястье и сделал движение, такое мягкое и шелковистое, как будто они вдвоём гладили кота. Потом Левиафан поднял её руку со смычком вверх и направил к струнам, а второй рукой зажал струны на грифе, и начал играть, что-то такое душещипательное и очень знакомое.

Левиафан был таким нежным, ласковым, его бархатные прикосновения сводили Лилит с ума, она подумала, что его подменили за ночь. Он играл её рукой на скрипке, сердце бешено колотилось, она никогда не испытывала таких чувств. Как будто с ней был дьявол, и он так умело искушал её, управлял ею. Вместо того, чтобы сопротивляться, она позволяла ему это делать. Ей просто хотелось этого.

– Это L’inverno – Антонио Вивальди – прошептал Левиафан, продолжая играть, – как ощущение?

– У меня нет слов, это чудесно! Ты только не останавливайся, я прошу тебя, мелодия просто потрясающая! – Лилит закрыла глаза от блаженства и полностью расслабилась.

Левиафан с легкостью доиграл партию главной скрипки и развернул к себе лицом Лилит; нежно поцеловал её, а в ушах продолжала звучать скрипка, только к ней, словно весь симфонический оркестр присоединился. Она позволила ему уложить себя в кровать, даже не открывая глаз…

Лилит закурила сигарету. Левиафан лежал рядом и гладил её по шее. Утро был в разгаре.

«Такой разносторонний… Вчера буквально изнасиловал меня, а сегодня – последний романтик…», подумала Лилит про себя, а вслух спросила:

– Левиафан, а ты вообще никак на свет не реагируешь… Тебе ничего не жжет? – внезапно спросила она, поняв, что он лежит при свете, как обычный человек, и даже не прячется под одеяло.

– Лилит, дорогая! Мне плевать на свет, на чеснок, распятия и зеркала. Я ни чем не отличаюсь от простого человека, за исключением того, что я не человек. Я дышу, пью, ем, выпиваю, сплю и мне от этого не хуже и не лучше. Безразличье просто. Единственное, что меня пугает, так это огонь. Только огонь может причинить мне вред…смертельный вред.

– Почему ты мне это рассказываешь? Это значит, что ты начал мне полностью доверять? – озадаченно спросила Лилит.

– Это значит, что ты меня любишь. Я чувствую это, я знаю! От тебя мне нет никакой угрозы! – Он чмокнул её в макушку.

– А сколько времени? – внезапно спросила Лилит.

– Около десяти – Левиафан встал, неспешно подошел к окну и уставился вдаль.

– Сколько? Черт! Я опаздываю в университет! – девушка выскочила из кровати.

Вампир развернулся к ней лицом и присел на подоконник.

– Я опоздаю…Совсем забыла, у нас последний день сегодня перед консультациями… Черт…

Лилит металась по комнате, одеваясь быстрее, чем любой кровососущий. На ходу она заплетала косу, собирала сумку, падала в натянутых до колен джинсах, она была настолько неловкой, что Левиафан не мог не улыбаться. Он также неспешно, накинул черную рубашку, закатал рукава, надел брюки, разворошил волосы и заявил, что готов к выходу. Лилит же в своей спешке была не так быстра.

– Жду тебя в машине. – Зевнув, сказал он и пошел вниз.

Левиафан медленно вышел на улицу, тут же ощутил всю прелесть зимнего утра, перетекающего в день. Легкий мороз тут же принялся покусывать щеки и нос. В заснеженных ветвях сидели вороны и горлопанили, что есть силы. Они казались такими огромными на фоне белого цвета и такими неловкими, когда прыгали с ветки на ветку, стряхивая с них снег.

– Левиафан…пожалуйста, поехали! – чуть не сбив наслаждающегося зимой вампира, Лилит промчалась мимо него к машине.

Не успел он сесть за руль, как девушка уже начала вопить, что бы он двигался быстрее и быстрее. Она уже сидела, пристегнутая и готовая мчаться к знаниям. Левиафан, наконец-то, нажал на газ и помчался в город.

– Вообще-то не очень хорошая идея разгонятся до безумства на зимних дорогах, а то ты можешь больше никогда не успеть. Не торопи меня, милая, опоздаешь на десять минут, это не критично!

– Нет, это критично! Поднажми газу! – требовала девушка, нервно цокая языком.

Уже через час вампир припарковался около университета, где училась Лилит.

Около университета уже не было ни одного студента. Как правило, это плохой знак: все уже на парах.

Левиафан развернулся, чтобы поцеловать девушку. Но на месте он никого не обнаружил. Лилит уже мчалась по улице, матерясь и ненавидя весь мир.

– Мда… – вздохнул он и снова завел мотор, глядя убегающий девушке вслед.

Лилит тем временем, на бегу раздевшись, схватила все свои учебники и тетрадки и шкафа и побежала к аудитории.

Она открыла дверь, влетела в класс и остановилась. Лектор и сокурсники удивленно уставились на влетевшую девчонку.

– Извините, – прошептала она и проворно начала пробираться вверх, к последним рядам.

– Ян, привет, – Лилит шлепнулась рядом со светловолосым парнем.

– Не думал, что ты умеешь опаздывать, – юноша улыбнулся в ответ.