Для человека невозможно жить чужой жизнью, жизнью любимого человека. Он готов простить, забыть, сделать вид, что ничего не замечает,…но жить чужой жизнью – никогда! Человек, по мимо всех чувств, которые он испытывает к другому, ещё и очень любит себя. Порой, кажется, что истинная любовь, настоящая – это любовь человека к самому себе. Вот так должен любить один другого. Но это тоже самое, что и любить сразу двоих. Такого в природе не бывает. К сожалению, любви хватает только к одному человеку, и так как ему, всё-таки, своя шкура дороже, большая часть любви уходит на себя любимого.

Люди только в песнях, в книгах и в фильмах готовы сердце себе через задний проход достать, даже без анестезии, ради любимого человека. А что в реальности? Таких людей единицы из миллиардов. И эти единицы мрут, как мухи, потому что настолько самоотверженны, что всё-таки достают свои сердца ради человека, преодолевая несколько метров кишечника. Ну и как запланировано в природе, второй человек этого не ценит.

А что потом делать бедолаге с торчащим из попы сердцем? Назад его уже не засунешь, потому что все силы ушли на то, чтобы его вытащить оттуда. А если попросить того, любимого, ради которого это было сделано, то он, скорее всего не захочет пачкать руки в крови. Так и приходится несчастному существовать в таком виде. И это намного больнее, чем был бы там просто геморрой.

А кто его потом полюбит с таким недостатком? Любить человека и все его недостатки – тоже истинная любовь? Ошибка людей в том, что сначала они видят только эталон своих мечтаний, они видят то, что хотят видеть. А потом, внезапно, откуда ни возьмись, появляются всякие так называемые недостатки, сердца, торчащие из ануса, например. Нюанс только в том, что этого никто не хотел видеть с самого начала, а полюбить это потом – великое дело!

Изъяны обычно никто не хочет любить. Зачем их любить, когда в них можно потыкать, лишний раз показать человеку его место в жизни другого. Дефекты приносят разочарования, а это бьет любви по голове. Единственные кто может любить и человека и все его недостатки в придачу, так это только родители, и те не всегда справляются. Остальным же приходится закрывать на это глаза, а не любить, и то, это при том, что если у человека количество хороших качеств превышают количество недостатков.

Лилит видела кучу недостатков в Левиафане, так же как и он в ней. Но разве не это ли их сближает? У них обоих, напрочь отсутствуют хорошие качества, единственное, что у них есть хорошее, так это любовь, и то, Левиафан не считал любовь хорошей штукой. Но эта любовь, она такая слабая, изнеможенная и избитая, потому что одна не верит, а второй боится. И они оба терзают эту, уже и без того истерзанную, любовь. И она взамен дает им то, что они уже имеют.

Отнесись они к ней по-другому, может быть было бы лучше. Но им хочется играть с ней. Игра – это что-то нереальное, искусственное, только вот чувства: злость и обида, гордость и непоколебимость собственного «Я» – очень даже реальны.

Лилит размышляла о своём предательстве: она целовалась и обнималась с другими. Но её мучал вопрос, а было ли это предательством? Предательство – это подрыв самого важного чувства в любых отношения между людьми – доверия. Она не могла понять, точно ли она сломала эту нить веры к себе. Левиафан ведь был в этом клубе, он следил за ней. Для Лилит это значило только одно – доверия не было изначально. По сути, она не могла его предать без доверия. Но факт того, что он услышал её ложь, был упущен из логической цепочки Лилит. Она не знала об этом. Но всё равно, её разум тщательно искал оправдание совершенным поступкам.

Оправдание – жалкая попытка внушить обиженному человеку свою невиновность. Ничтожная уверенность в себе, «это случайно» или что-нибудь в этом духе, – но самосознание так трудно обмануть. Нужно быть первоклассным гипнотизером, чтобы обхитрить самого себя. Лилит не была такой. Каждый раз, как только очередное оправдание её действий появлялось в голове, самосознание тут же разбивало его в дребезги, вместе со всеми фактами. С огромным ужасом, в сердце и голове, она всё больше понимала, что она была не права. Её выходка была совсем уже не шуточной, она действительно была очень серьезной.

Единственный враг, борец, который ну никак не хотел соглашаться с решением позвонить и извиниться – это была гордость. А как бороться со столь сильным соперником? Очень легко сказать «переступи через себя», но сделать это практически невозможно. Гордыня – чувство, не имеющее права на существование в данной ситуации. Но как, как объяснить это самому себе? Как доказать себе, что ты не прав, когда вся сущность трубит обратное? Провести глубокий внутренний диалог с самим собой – бесполезный трюк. Собственное «Я» всё равно переспорит. Непомерная любовь к своим достоинствам, считающая, что они были оскорблены – страшно чувствовать это и понимать. Лилит хотела так понимать и чувствовать, но она знала, что это была очередная самозабвенная ложь.

Внутри её разума разразилась такая война, что Лилит практически не могла терпеть всё это, ведь она знала, почему Левиафан так себя повел. Он должен был заставить её прийти первой. Но не просто прийти, а осознано, поняв всю гадость своих поступков. Этот жутко надоедливый диалог, внутри себя, девушка пыталась глушить.

Левиафан каждую ночь приходил к ней, когда она спала. Он беспокоился, боялся, не доверял и следил. Каждую ночь, его ногти продирали кожу на ладонях, от того, что он видел. С каждой следующей ночью, он всё больше начинал чувствовать вину. Каждую ночь, его рука тянулась к её лицу и останавливалась в полу-сантиметре, и бесчувственно опускалась вниз. Каждую ночь, он хотел обнять её, прижать к себе и сказать: «Милая, давай забудем!» Но нет! Цель оправдывает средства.