Как интересны воспоминания Пассек, и как я благодарен Вам за эту книгу! Мне нравится теплота, живость изложения и меткость, а также полное беспристрастие, с которым она характеризует молодых людей своего времени и в особенности Герцена. Это был поразительно умный и талантливый человек, но сколько и в нем было мелочности, тщеславия! Вообще великие люди, являясь в интимном своем chez soi [дома], сходят с пьедестала, на который наше воображение возводит их, и оказываются совершенно такими же простыми смертными, как и мы, грешные. Единственное исключение (по крайней мере, между музыкантами) -Mоцарт. Это была великая и чистая, как голубь, душа во всех случаях и при всех обстоятельствах. В нем не было феноменального ума, но в его сердце ни разу не закралось ни одно из тех чувств, которые постоянно терзают людей известной профессии в их соприкосновении с обществом вообще и с людьми одной с ними профессии в особенности. Чудная была эта личность.

Спасибо Вам за билет, дорогой и милый друг мой. Погода сегодня великолепная. Я сделал огромную прогулку, а именно: из дому через Rue de la Paix вышел на бульвары и прошел их вплоть до Bastille, a оттуда через Rue St. Antoine и бесконечную Rue de Rivoli возвратился домой. Мне кажется, что на днях должна быть оттепель, а движение на железных дорогах едва ли не восстановилось уже теперь в своем нормальном порядке.

Воскресенье.

Как холодно! Мое предсказанье относительно оттепели, кажется, не сбывается.

Возвращаю с благодарностью книги и ноты.

Не будет ли Вам интересно посмотреть на новые романсы Кюи, присланные мне Бесселем?

Будьте здоровы, дорогая моя.

П. Чайковский.

Париж,

25 ноября 1879

Очень, очень Вам благодарна, милый, дорогой друг, за присланные мне романсы Кюи. Я их просмотрела и скажу Вам свое отношение к этому автору. Во-первых, он очень плодовит, а во-вторых, я терпеть не могу таких господ, как этот Кюи. Меня сердит эта дутая оригинальность или, вернее, оригинальничанье. Она напоминает мне лягушку Крылова, которая хотела быть похожей на вола. Этот господин, il ne compose pas la musique, mais il l'invente [он не сочиняет музыку, а выдумывает ее]. Его дикие гармонии, якобы смелые последования измышлены, придуманы, и этим меня никогда нельзя обмануть. Автор может сам надуваться, но меня этим не надует. Я люблю и чудаков, и грубиянов, и мечтателей, и неспокойных, но лишь тогда, когда они натуральны, искренны. Мне только потому и нравится А. Рубинштейн, что он u музыке верен своей натуре. Мне нравится эта беспокойность, эта страстность, потому что ведь, говоря с научной стороны об искусстве, он (т. e. А. Рубинштейн) ничего в нем не открыл, а он нравится мне только по своей неподдельной нервности.

Об Вас уже я не говорю, несравненный друг. В Вас я всему поклоняюсь, меня удивляет и научная сторона, восхищает художественность, чувство, поэзия, изящество-все, что, по-моему, высоко и прекрасно, ну да ведь Вас я и не подумаю ни с кем сравнивать. В Вашей музыке все велико и прекрасно и все искренно и правдиво. Вы-композитор по вдохновению, другие бывают композиторами по уму и при этом всегда с расчетом. Таким я могу удивляться, могу даже по временам восхищаться, но никогда не буду ими увлекаться, ни им поклоняться. Но и к этим последним г. Кюи не относится. К этой категории я отношу Вагнера, из наших русских композиторов-Римского-Корсакова, потом Листа. Листа было и забыла; в этом также н не могу не удивляться таланту, но не люблю шарлатанства, не люблю пусканья пыли в глаза....

Но темно писать, уж пятый час. До свидания, мой дорогой. Всем сердцем Ваша

Н. ф.-Мекк.

26 ноября/8 декабря 1879 г.

1879 г. ноября 26-27. Париж.

Понедельник.

С Вашим мнением о Кюи, мой милый друг, я не вполне согласен. Я не признаю в нем большой творческой силы, но у него есть изящество, красивость в гармониях и вкус, чем он и отличается от. других представителей этого кружка музыкантов и в особенности от Мусоргского, у которого больше природного дарования, но зато испорченного грубостью приемов, склонностью к музыкальному безобразию. Известна ли Вам опера Кюи “Ратклиф”? В ней есть прелестные вещи, но, к сожалению, страдающие некоторою приторностью и прилизанностью в голосоведении. Видно, что автор долго высиживал над каждым тактиком и с любовью его отделывал, вследствие чего рисунок не достаточно свободен, штрихи слишком искусственны, придуманы. Кроме того, его губит то, что Вы называете оригинальничанием. По натуре своего таланта Кюи склонен к легкой, пикантно ритмизированной на французской лад музыке, но требования кружка, к которому он принадлежит, заставляют его насиловать свой талант и навязывать себе такие псевдооригинальные гармонические выходки, которые делают его стиль искусственным, натянутым. Вы не совсем правы, называя его плодовитым. Кюи теперь сорок четыре года, а написал он всего две оперы и десятка четыре романсов. “Ратклиф” он писал десять лет! Очевидно, опера сочинялась кусочками, очень старательно отделанными, но в целом чувствуется от этого недостаток единства и невыдержанность стиля.

Был вчера в Chatelet и прежде всего был поражен бесконечным различием в достоинстве исполнения между Pasdeloup и Colonn'ом. У первого исполнение было менее чем посредственное, у второго очень хорошее. Самое сочинение, как всегда при ближайшем знакомстве и при лучшем исполнении, значительно более мне понравилось, хотя все-таки я считаю эту оперу слабым произведением, а в сравнении с сhef d'beuvr'ам и Берлиоза, т. е. “Фаустом” и “Ромео”, даже очень слабым.

Юлия Карловна, вероятно, Вам рассказала про овацию, сделанную Греви, когда он вошел в свою ложу, а также про энтузиазм, с которым публика относилась к музыке Берлиоза. Сидел я как раз против Ваших и мог вволю любоваться симпатичной физиономией Милочки, которая, как мне показалось, больше смотрела и интересовалась публикой, чем эстрадой и музыкой. Певица, певшая партию Кассандры, мне понравилась. У нее есть теплота в исполнении, и голос был бы очень недурен, если б она не имела слабости детонировать, а именно, высокие ноты понижать на четверть тона. Остальные исполнители недурны,-не более того. У меня сильно разболелась голова, и после второго действия я ушел гулять.

Вечером вчера же был в театре и много смеялся. Это было в Variete. Давали очень забавную пьесу: “La femme a Papa”. От Модеста все еще не имею никаких известий.

Мороз сделал то, что Вы, подобно кораблю, затертому льдами, должны волей-неволей дожидаться оттепели. Боюсь, что Вас все это беспокоит и раздражает. Но мне все кажется, что все это не надолго и что оттепель скоро должна прийти.

27 ноября.

Влад[ислав] Альберт[ович] сказал мне, что день вашего отъезда назначен на четверг. Между тем мороз сегодня сильнее, чем вчера. Уж не лучше ли, милый друг, еще немножко подождать? Ведь долго продлиться это не может, оттепель должна наступить очень скоро.

Хочу сегодня пойти в Opera Comique, где дают “Волшебную флейту” Моцарта.

Письма от Модеста все еще нет, и я начинаю сильно беспокоиться. Будьте здоровы, дорогая моя!

Ваш П. Чайковский.

1879 г. ноября 26-27? Париж.

Что это творится в атмосфере и что замышляется в природе? Холодно до того, что я с трудом пишу Вам, милый друг мой. Все окна у нас покрыты льдом, в комнате всего девять градусов тепла, несмотря на то, что топится камин. У меня выходит дров от пятидесяти до шестидесяти франков в день, и мы все дрожим. Когда я попаду домой и попаду ли?..