Позднее (в устоявшейся патриархальной традиции) гром и молния - атрибуты исключи-тельно бога-отца, "огненного" небесного змея (а затем громовика и далее громовержца). В древности существовало поверье (к примеру, у кельтов и греков) о том, что молнии бога-отца (или громовика) двух видов: это - не только "огненные стрелы", но и "камни-молнии" (метеориты) или "камни грома" (первые сжигали, а вторые только разбивали). В одном из шумерских мифов повествуется, что громовик, неистовый Ишкур, мчится по Небу в колес-нице, в которую "запряжены семь бурь", и "мечет вниз из пращи большие и мелкие камни" (109.). В Греции обнаружены камни, на которых написано имя громовержца Зевса Катайбата ("Катайбат" - "тот, кто спускается"). Римляне же различали молнии дневные и молнии ночные, соотнося с ними разные божества (см. ниже).

Бытует суждение, что, начиная примерно с IV тыс. до н.э., "земной" огонь - одно из во-площений Владыки "нижнего мира" (одно из проявлений Великого бога-отца). Так, согласно патриархальному "Брахману", Огонь - владыка "этого мира" (98.). В большом сва-дебном гимне Атхарваведы огонь очага (вокруг которого жених обводит невесту) обозначен как "огонь Арьямана" (Арьяман - один из ранних ведийских богов (адитья), образ которого восходит к индоиранским и даже к общим праарийским временам). То же полагали и ханаанеи: при возникновении (создании) человечества бог Усой в первую очередь приносит жертву "земному" Огню (отметим, что "Финикийская история", вобравшая в себе некоторые представления протоханаанеев, в основном, отражает скотоводческо-кочевые воззрения амореев). Согласно сообщению В. Шуклина ("Мифы русского народа"), у индоевропейцев "земной" огонь (пламя огня) считался символом изобилия и благополучия (несомненно, как проявление бога-отца). В некоторых легендах констатируется, что первый огонь доставил с небес на землю огненный небесный змей (бог-отец), т.е. первый огонь на земле (доступный человеку) зажжён молнией. Согласно греческой мифологии, титан Прометей принёс и даровал людям похищенный им в глубинах преисподней, в мастерской бога-кузнеца Гефеста, подземный огонь (т.е. в общем (обиходном) случае, огонь, которым на земле пользуются греки, это огонь из "Гееннны огненной"). Показательны наименования (А.Н. Рыбин. 1895), которые носит огонь костра у народов Восточной Европы: "живой огонь" (Ивановская область), "царь-огонь" (Новгородская область). Как установлено (М.И. Шахнович. 1971), у юкагиров, бурятов и якутов почитался "великий властелин огня" - горбатый старец, одетый в красный халат.

Однако (что характерно) в раннеземледельческой дравидийской мифологии жизненная сила, энергия, которой, как представлялось, обладало лоно-"йони" (как источник жизненной энергии), мыслилась в образе огня и выражалась в различных проявлениях культа Великой матери. В одной монгольской свадебной песне обращаются к огню так: "Мать Ут (по прототюркски "ут" - "огонь"; т.е. "Мать Ут" - "Мать огня"), Царица Огня, ты, сделанная из вяза (некий фетиш, идол), растущего на горных вершинах..." (Castrdn, "Finnische Mythologie", S. 57.). Алтайская богиня огня очага носила название "(о/у)т-эне" - "мать-огонь". Палеоуральцы манси (вогулы) называли огонь "най" - "великая женщина" (возможно, адекватны "най" - "(э)най" - "эне" (мать)).

Так (В.В. Иванов, В.Н Топоров "Исследования в области славянских древностей". 1974), у праариев (как и у ряда иных народов древности) акт воззжигания "земного" огня путём трения куска дерева о дерево (в частности, древнеиндийский обычай получения огня трением двух кусков дерева, верхний из которых ("палочка") связывался с мужским нача-лом ("prajana"), а нижний (кусков дерева с отверстием) - с женским ("arani")) соотносился с актом соития (архаичным священным браком, в результате которого порождался огонь). По-видимому, сходное религипозно-мифологическое воззрение на сакральность возжигания огня бытовало и у племён праевреев глубокой древности (прааккадцев): огонь добывался ими и при вращении обожжённой палки, вставленной в углубление куска дерева (на иврите слово "гореть, вызывать жар" ("ликдоах"), означает в то же время и "сверлить, буравить"). У греков способ добывать огонь трением открыл бог Гермес.

Как известно, добывание огня производлилось не только трением, но и высеканием искр при ударе камня о камень (ср. "камни молнии (грома)"; а армян. "kауt" означает "ис-кра", а "kауt-аk" - "молния" (Н.Я. Марр)). И тогда не исключено, что получение (земного) огня трением кусков дерева (архаичной эмблемы богини-матери) применялось преимущественно при отправлении обрядов, связанных с культом Великой богини, а получение (земного) огня высеканием искр - с культом бога-отца. Показательно, что у евреев благодарственная молитва по поводу добывания огня (согласно Мидрашу) произносится лишь в случае высекания искры при ударе камня о камень и обращена к Господу Богу (отцу): "Благословен Ты, создавший огонь...". Огню искр приписывалась не только целебная сила (целитель - бог-отец): зафиксирован обычай высекания искр над болячками (В. Шуклин), но и сила оплодотворяющая (бог-отец): во Франции, для увеличения плодовитости садов и полей, их обходят с зажженными факелами. Так, у балканских славян невесту (после совершения брачного обряда - жену) при вступлении ее в дом мужа, трижды обводят вокруг огня (верочтно, очага), причем, дотрагиваясь кочергой до горящей головни, приговаривают (Л. Штернберг): "Как много искр вылетает, пусть так же много сыновей, много скота, оживляет этот дом". У индусов в подобном же обряде (обход огня) молодой муж обращался к Агни (Огню) со словами: "Верни (сотвори), о Агни, мужу жену с приплодом"

Согласно древнеиндийской традиции (Р.Б. Пандей "Древнеиндийские домашние обряды (обычаи)". 1990), и огонь погребального костра (видимо, когда на костёр возлагался мужчина), и огонь жертвенника (при жертвоприношении "шраддха", - поминальная трапеза), являющегося частью ритуала поминовения предков-отцов, индусы обходят справа налево (от "чистого" к "нечистому"), против часовой стрелки ("шраддха" позволительно проводить только мужчине). И тогда, в ланном случае, "земной" огонь предполагается соотнесённым с культом бога-отца. В месте с тем (А.Е. Снесарев "Этнографическая Индия". 1981), в брачной церемонии (опекаемой Великой богиней) жених-индус, творя молитву, обводит невесту вокруг огня домашнего очага (или костра) слева направо (по часовой стрелке), три или семь раз (в зависимости от обряда). В Эстонии же невесту перед венчанием подводят к определенному дереву, и это дерево поджигают (видимо, огнём, добытым трением), потом ее трижды обводят вокруг обгорелого ствола (Л.Я. Штернберг "Первобытная религия в свете этнографии". 1936). Очевидно, что этот "земной" огонь связан с культом Великой матери, поскольку вместо хождения вокруг (вероятно, круглого) очага (и в брачной церемонии "Бхауири" также) допускался (практикуется) обход дерева. Можно предположить, что огонь в "мужских" (квадратных) очагах возжигался исключительно путём высекания искр.

Характерно, что и сакральные устройства (строения, приспособления) для возжигания земного огня соотносились с различными ипостасями Двуединого божества (разделялись по половому признаку). Так, при исследовании захоронений индоариев в Южном Таджикистане (XIII-IX вв. до н.э.) выявлено (А.М. Мандельштам "Памятники эпохи бронзы в Таджикистане". 1968), что ритуальный жертвенный "очаг" ("алтарь огня") при женских погребениях имел круглую форму ("ахаванья", - как жертвенник "небесного" (женского) огня; сведений о том, как этот огонь возжигался - нет (предположительно использовался огонь, зажжённый при возгорании от молнии, либо от Солнца)), а при мужских погребениях - квадратную форму ("гархапатья", - как жертвенник "земного огня", для которого огонь, предположительно, брался из некоего сакрального очага (от факела или светильника храма)). У древних греков и римлян тоже обычно возжигались два очага - квадратный (прямоугольный) и круглый (овальный).

Несомненно, что в микрокосме древнего жилища очаг (а предтеча очага - костёр) был его "светилом", средоточением, объединяющим центром (местом) жизни "семьи". Ещё в палеолите очаг (и огонь в нём) связывался с Великой богиней, как хранительницей домашнего очага, поскольку женщины, как представляется, и были первыми его устроительницами. Так, на многих стоянках в Европе и Азии, в непосредственной близости от домашнего очага (в золе), найдены статуэтки обнаженных женщин ориньякской эпохи (отметим, что в золе очагов найдены и иные фигурки). Фрагменты более десятка женских статуэток (V-II тыс. до н.э.) найдены (И.Н. Хлопин. 1964) при разборке бытовых очагов в помещениях поселений (Южная Туркмения) "анауской" земледельческой культуры (предполагается, что фигурки богини-охранительницы специально закладывались в основания очагов). Примечательно, что уже в круглых домах натуфийцев (Х тыс. до н.э.) пол вокруг очага белился известью. Показателен и тот факт, что внутри модели раннеземледельческого трипольского (VI-III тыс. до н.э.) жилья изображена Великая богиня (женская статуэтка), сидящая непосредственно у очага (у печи). Характерно, что на месте крито-микенских святилищ не раз находили плошки из камня или глины в виде треугольников или листьев (символика богини-матери), которые хранили на себе следы сильного обжига. Предполагается, что они использовались для сохранения и распространения священного огня. Примечательно и то, что при раскопках храмов обнаружены круглые глиняные треножники (с горкой углей) окрашенные в красный, белый и черный цвета (амбивалентность "Владычицы").