– Наслаждайся, пока можешь, - на секунду скорчившись от боли, когда игла проткнула вену, Лафейсон отвернулся к окну машины.

– Мы улучшили формулу, и я надеюсь, что ты расскажешь мне все, что я хочу услышать.

– Это глупо с твоей стороны.

– Я всегда становился глупцом рядом с тобой.

– Да ладно? – Локи повернулся к Марку. – Я помню все совершенно иначе.

– Ты всегда интерпретировал мои действия по-своему, - Сорен хотел дотронуться до Лафейсона, но тот резко отдернулся. – А я действительно скучал по тебе…

– Ты ради этого, заставил меня вколоть себе эту дрянь?

– …И я так и не смог забыть, - Локи всеми силами старался не встречаться взглядом с Сореном. – Неужели это парнокопытное лучше меня? Локи, ты красивый, невероятный, зачем тебе этот неотёсанный болван?

– Заткнись нахрен, Марк. Ты ничего не знаешь.

– О, я вижу, - Лафейсон уставился на Сорена покрасневшими глазами. – Ты любишь его, да? Моему мальчику, наконец, удалось полюбить? Боже… Я два года пытался, а ему удалось… За сколько? За месяц? В чем секрет, Локи? – но Лафейсон так и не отвечал. – Ты же знаешь, почему у нас все развалилось, и не вини в этом меня. Я, словно безумец, боялся, что ты уйдешь. Более того, я знал, что ты уйдешь, иначе просто не могло случиться.

– И поэтому решил сам выкинуть меня?

– Я не понимал, что делал.

– И поэтому я должен тебя простить?

– А разве нет?

– Я уже давно простил.

– Как на счет прощальной ночи?

– Только в твоих мечтах, - злобно процедил Лафейсон.

– Расслабься. Скоро сыворотка начнет действовать, а пока просто отдыхай, - Локи откинулся на мягкое кожаное кресло и закрыл глаза. – Ты дашь мне второй шанс, обещаю.

***

– Какого черта вчера произошло? – растрепанный и взъерошенный Локи вышел на кухню. – Почему у меня такое чувство, что по мне потопталось стадо буйволов, попутно на меня нагадив?

– Ты реально не помнишь? – усмехнувшись Тор спрыгнул с барного стула, где изучал какие-то бумаги, и налил шефу стакан воды, бросив туда пару кусков льда.

– Благодарствую. И да, я ни хрена не помню.

– Тебе же лучше.

– Не проблема, - держась за голову, Лафейсон прошлепал босыми ногами в кабинет. – Скажи, что это ты сделал?! – через десять минут Локи, с еще более шальным видом, вылетел из комнаты.

– Что сделал? – прикидываясь идиотом, переспросил Тор.

– Удалил записи с камер!

– М-м-м-м… Да, - смущенно пожав плечами, ответил Одинсон.

– Ты ведешь себя странно, это плохо, - Локи, прищурившись, рассматривал каждую вещь на кухне, силясь хоть что-то вспомнить. – Ничего… Совсем ничего. А что за пятно на стене?

– Где?

– В спальне. Пятно! Целое пятнище! Во всю чертову стену!

– Тихо ты, голова заболит.

– Пятно, Тор! Откуда оно?

– Мы вчера немного повздорили, и ты запустил в меня бутылкой абсента.

– О-о-ой черт… Стоп! – глаза Локи расширились. – Марк! – взглянув на швы между пальцами на левой руке, Лафейсон пошатнулся. – Марк же!

– Да, было дело, но мы тебя вытащили.

– Какого хрена ты такой спокойный?!

– Так а чего волноваться-то? Все в порядке, французская делегация покинула штаты, а ты с забавным видом носишься по квартире и ничего не помнишь. По-моему, все в порядке вещей.

– Уволю нахрен! Говори!

– Ты бы себя видел, - Тор рассмеялся в голос. – Никто толком ничего не знает, но, уверяю тебя, все отлично.

Да, прошлая ночь была не из веселых, что под утро Тору пришлось убирать мелкие осколки по всей спальне, отмывать ванную и всю ночь следить за Локи, чтобы тот не вышел в открытое окно спальни, но в целом Одинсон был доволен.

***

Тору не спалось. Вся эта погоня в поисках Локи вымотала его до нельзя, но сон никак не шел. Сыворотка в крови Лафейсона давала знать о себе: Локи было невозможно уложить спать. Он бредил, махал руками, матерился на чем свет стоит и не хотел ничего слушать. Через час уговоров, Одинсону таки удалось уложить невменяемого человека под наркотиками в кровать и тот сразу же отключился.

Сидя на темной кухне перед ноутбуком, Тор пытался успокоиться, привести свой пульс в норму, но давалось плохо. Тут же вспомнились далекие армейские годы, и Одинсон, выйдя на середину комнаты, принялся делать отжимания – не можешь успокоить сердце, вымотай себя окончательно, говорило негласное правило их батальона. На втором подходе, Тор понял, что творится что-то неладное. Стены в квартире словно пробивала дрожь, а со второго уровня заиграла громкая и кричащая музыка. Вскочив на ноги, Одинсон побежал к лестнице, а затем на звук в спальню.

– Какого черта ты делаешь?! – пытался перекричать музыку Тор, ворвавшись в комнату, но Локи ничего не слышал. Лафейсон стоял у окна, плавно двигался в такт басам и из горла заливал в себя абсент. – Ты совсем рехнулся что ли?! – в ответ шеф прокричал Тору что-то на французском и вновь припал губами к бутылке. – Прекрати это немедленно! – Одинсон никак не мог найти пульт, чтобы хоть как-то нейтрализовать хаос.

– Они идиоты, Тор! Клинические дебилы! – Лафейсон откинул голову и провел по мокрым волосам рукой. – Боже, как же хорошо-то!