— Я пригрозил ей, — признался Эдвард. – Она закатила истерику. Сказала, что не простит мне, если я хоть словом обмолвлюсь Чарли или Рене. Пришлось пообещать.

— Да уж, ей давать обещания чревато.

Мы переглянулись и одновременно невесело усмехнулись.

— Если она специально это делает в надежде, что соглашусь на ее обращение раньше выпускного, то напрасно. Как бы я ее ни любил, манипулировать собой я не позволю.

Я понимающе кивнул. В чем-то он прав, но запускать болезнь, какой бы она ни была, не следует.

— Привези ее к нам, — предложил я. – Может быть, мне удастся что-то понять по внешним признакам.

Ведь у меня все же больше практики. Эдвард избегал больниц по нескольким причинам. Во-первых, он выглядел слишком молодо для врача, но даже если это можно было замаскировать, возникало «во-вторых»: он не любил подвергать себя лишнему стрессу, когда вокруг было столько открытых ран и анализов крови. Эдвард хоть и контролировал себя безупречно, все же не настолько любил помогать людям, чтобы постоянно испытывать себя на прочность и терпеть этот раздражающий фактор.

— Я предлагал ей поехать. Она не согласилась. Сказала, что хочет отдохнуть.

— Ну, я уверен, что ты сможешь найти нужные доводы.

Я хлопнул Эдварда по плечу. Ему пора решаться.

Но Эдвард не успел привезти ее. Белла потеряла сознание дома, и Чарли сам отвез ее в больницу. Я не был уверен, стоит ли мне вмешиваться, и Эдварду посоветовал не ехать в больницу. Если Белла по какой-то причине скрывала от него свою болезнь, значит, она будет недовольна, если он приедет. Он ограничился телефонным звонком, а я пообещал все разузнать завтра.

— Доктор Джеранди.

— Доктор Каллен. Вы сегодня рано.

— Передавали, что будет дождь, не хотел ехать по мокрой трассе, решил опередить непогоду.

Джеранди кивнул, не отрываясь от бумаг.

— Слышал, ночью привезли дочь шефа Свона, — осторожно начал я, как будто между прочим. – Что с ней?

— Абсцесс, крайне запущенный. Пришлось сразу вскрывать, а то бы осложнений не избежать.

— В какой она палате? – полюбопытствовал я.

— Какая там палата! – хохотнул Джеранди, собирая бумаги и запихивая в тумбочку. – Сбежала, как только от наркоза отошла. Шеф Свон хотел ее силой задержать, да только смысла нет. Она вполне может отдыхать дома, так я ему и сказал. Антибиотики, перевязки… постоянный присмотр ей не нужен.

Он начал переодеваться – его смена закончилась. Я размышлял над его словами и не понимал, что именно меня смущает – то, что Белла скрывала какой-то там банальный абсцесс, или то, что она сбежала из больницы даже после того, как ее маленький секрет был раскрыт. Напрашивался вывод: это не все.

— Слышал, твой младший сын водится с Изабеллой Свон? – неожиданно спросил Джеранди. Я поглядел на него задумчиво и кивнул. Он покачал головой и я понял, что последняя моя догадка была верна. Это не все. Но больше информации мой коллега мне давать не собирался.

Я не решился задать прямой вопрос, а просто попрощался с Джеранди и сделал вид, что настраиваюсь на работу. Но едва он покинул раздевалку, я вскрыл его ящик и пролистал записную книжку. В планах на завтра, среди всего прочего, была запись «Результаты анализов Свон». Ничего странного, казалось бы… но я был намерен изучить их раньше него.

Странно, Джеранди заказал анализ на наркотики. Интересно, что вызвало у него подозрения? Я уже больше двух недель не видел Беллу, и тогда она вела себя как обычно. Я имею в виду: для нее ведь это нормально – приходить ко мне и просить о превращении в вампира? Но если бы она действительно принимала наркотики, Эдвард бы не мог этого не заметить. Хотя… вот черт, а ведь он сказал, что она ведет себя странно!

Я не хотел в это верить. Я не хотел, чтобы это оказалось правдой. Это означало бы, что ее характер не столь силен, как я думал поначалу. А следовательно, нет гарантии того, что она сможет отказаться от человеческой крови, когда станет одной из нас. Прежде я был в этом уверен и потому дал ей обещание превратить ее. Но теперь… готов ли я породить монстра, убийцу? Будет ли Эдвард действительно счастлив с ней? Как он отреагирует на эту новость?

Но я решил не пороть горячку, а сначала дождаться результатов анализов. Может, это было всего лишь подозрение… хотя доктор Джеранди не склонен преувеличивать что бы то ни было. Если он заказал анализ, значит, он что-то заметил.

Весь день я провел как на иголках, с трудом удерживаясь от того, чтобы каждые пять минут бегать в лабораторию. Мое любопытство было бы подозрительным. И хотя я запросто объяснил бы Джеранди свой интерес – не зря он вспомнил утром о моем сыне – ситуация оказалась бы весьма неловкой. Ближе к вечеру я заметил, что медсестра из лаборатории принесла результаты анализов и разложила их по ячейкам докторов; для меня тоже было кое-что, и я понял, что смогу незаметно забрать все, что мне надо. Я улучил момент, пока никто не смотрел, подошел к стенду и взял свои документы и документы Джеранди.