Да, лучшей возможности, чем сейчас, может уже не быть. По крайней мере, сейчас она знает, с кем ей придется коротать часы дороги. Люди явно приличные, направляются туда же, куда надо и ей. Судя по всему, мужчина-кавказец приходится мужем этой женщине, а девочка с юношей — их дети. Кривоногий шофер скорее всего просто подвозит их до аэропорта…

Между тем надо было торопиться — путники начали собираться в дорогу. Вероника еще не придумала, что им скажет, но уже знала, что должна во что бы то ни стало пристроиться к ним. Она поправила волосы, сняла темные очки и заправила в джинсы футболку. Чтобы не пугать их неожиданным появлением из кустов, она решила пройти немного назад, а потом вынырнуть на дорогу и по ней уже приблизиться к ним. Пусть они спокойно рассмотрят ее и удостоверятся, что ничего опасного в ней нет. Том, как самая умная и цивилизованная собака, бежал прямо вровень с ее ногой.

Первой их реакцией было недоверие. Впрочем, другого поведения Вероника и не ожидала. «Ничего, пусть присмотрятся», — рассудила про себя она.

— Добрый день, — поприветствовала она их и по-деловому продолжила: — Там что, впереди разрушен мост?

— Так точно, разрушен, — склонив голову набок, отозвался шофер.

— Как же теперь люди добираются до Южного? — спросила она, краем глаза поглядывая на женщину, которая придирчиво осматривала ее с головы до ног, а особенно недобрые взгляды бросала на Тома.

— Тут недалеко отходит старая японская дорога, — приветливо отозвался шофер.

Вероника поняла, что самое важное — произвести впечатление на него, а уж что там подумает о ней эта стервозная тетка, не суть важно.

Между тем женщина не преминула подтвердить впечатление, которое произвела на Веронику:

— А почему у вас собака ходит без поводка? — спросила она строго, тем же голосом, что разговаривала со своими детьми.

— Он… он потерялся, — нашлась Вероника. — Знаете, я повесила его на дерево, — любезно пояснила она, — а потом, когда надо было уходить, меня позвали на кухню вытирать посуду — и я совсем о нем забыла…

Всю эту импровизацию Вероника выдала с самым серьезным видом, даже на мгновение не дав им усомниться в своей искренности.

— Ничего, можно какую-нибудь веревочку подыскать, — уверил ее шофер. — У меня в бардачке наверняка найдется.

— А ты что, дэвочка, до Южного, что ли, пэшком собралась? — поинтересовался у нее отец семейства.

— Я вообще-то хотела на поезде… — сказала Вероника, но ее тут же перебили:

— Как на поезде? Ты что же, нэ знаешь, что Чертов мост разрушен? Зэмлетрясение же было. Дэвять баллов. Уже нэделю как поезда нэ ходят. На поезде!

— Я не знала, — с отлично разыгранным удивлением ответила Вероника. — Мы были все время на даче, у нас там даже электричества нет…

Вероника осторожно покосилась на женщину. Теперь ее взгляд уже не был таким колючим. В серых глазах появилось нечто похожее на сочувствие.

— Как же тебя отпустили одну в такую даль? — спросила она недовольным тоном учительницы, которой плохо ответили урок.

Вероника только пожала плечами.

— Ладно, поедешь с нами, — твердо сказал приземистый шофер. — Чего там долго выяснять — зачем да почему… Садись в машину — и точка.

— А собака? — жалобным голоском спросила у матери хорошенькая черноволосая Алина.

— Собака тоже поедет, — ответил за нее шофер. — Не бросать же ее на дороге…

— Ура! — закричала девочка и принялась радостно прыгать, поднимая целые клубы пыли.

Так Вероника вместе с Томом оказалась шестым пассажиром красного микроавтобуса. Она уселась на свободное место сзади и сама не заметила, как заснула.

— Устала, навэрное, — кивнул головой в ее сторону неторопливый кавказец, — вон как голову уронила…

Если бы он только знал, чем она занималась всю прошедшую ночь!

2

Вероника проспала в своем уютном уголке на заднем сиденье почти что весь день. Она, может быть, спала бы и дальше, если бы не кошмарный сон, от которого она проснулась вся в холодном поту.

— Не надо! Не надо!!! — кричала она, и голова ее моталась из стороны в сторону, словно в бреду.

Шофер от неожиданности едва не выпустил руль.

— Что это с ней — Надежда Ивановна, взгляни, — обратился он к женщине.

Открыв глаза, Вероника увидела перед собой полноватое, но миловидное лицо с близко посаженными серыми глазами. Светлые, густые, как у Романа, волосы были коротко и асимметрично пострижены.

— Тебе что — плохо? — тихо, но деловито спросила женщина. — Скажи лучше прямо: ты что — колешься?

— Я?! — изумилась спросонья Вероника. — С чего вы взяли?

— Ты не спрашивай, а отвечай! — зловещим шепотом приказала ей Надежда и приблизила к ней лицо, как будто хотела съесть.

— Да нет, не колюсь, — пожала плечами Вероника, — и никогда не кололась. Мне просто часто снятся кошмары. Мама говорит, с возрастом это пройдет, — невозмутимо добавила она.