— Ну, он же приехал за ней потом.

— Брат?

— Ну да, Максим. Приехал и забрал ее куда-то к родным.

— Что значит — забрал? Она что — сама не передвигалась?

— Может, и передвигалась, но с трудом. Слабая она была, спала плохо. Среди ночи мне говорит: «Кошмары меня замучили. Уколите мне снотворное». Ну я ей и уколола. Швейцарское лекарство. С него у нас спали все, как сурки. Вот и утром она не пробудилась. Прямо спящую он ее и увез.

Всегда спокойный, при этих словах Максим почувствовал, как сердце начало биться у него в груди, словно молот об наковальню.

— А он не говорил, куда? — ледяным голосом спросил он, стараясь не выдавать волнения.

— Говорил. Да только вот этого я не запомнила…

— А как хоть он выглядел?

— Ну, такой плотный, в камуфляже. Решительный такой, быстрый… Машина, говорит, у меня…

— А какая у него была машина?

— Понятия не имею… А почему это ты все спрашиваешь да спрашиваешь? — прищурилась на Максима санитарка.

Он спрятал Вероникин паспорт обратно в карман и посмотрел на санитарку печальными зелеными глазами.

— Просто меня зовут Максим, — ответил он и, не дожидаясь, что она скажет дальше, отправился к выходу. — Спасибо вам за информацию! — бросил он на ходу и выбежал на улицу.

Мысли его лихорадочно цеплялись одна за другую. Что это еще за тип в камуфляже? Вероника никогда с такими и не общалась… И выдавал себя за двоюродного братца. За родного, значит, не решился — слишком уж смахивало бы на вранье… Получается, что Веронику попросту выкрали…

Максим шагал по улице, и голова его гудела от сменяющих друг друга страшных догадок и предположений. В какой-то момент ему стало по-настоящему страшно. Ведь такое похищение могло быть и опасным для ее жизни! Мало ли что это за тип в камуфляже, а может, сексуальный маньяк…

Из раздумий его вывел знакомый голос, который послышался с противоположной стороны улицы:

— Макс! Эй, Макс! Стой!

Это была Анька. Максим быстро перешел на другую сторону. Если бы она не окликнула его, сам бы он ни за что ее не узнал. Вся в черном, волосы спрятаны под платок, лицо худое, бледное.

— Привет… — стараясь держаться спокойно, сказала она.

— Привет… — грустно и в то же время бодро отозвался Максим.

Про Аньку он тоже все знал: землетрясение отняло у нее обоих родителей. Она была у них единственной дочерью.

Но как же сама она умудрилась спастись? Насколько он знал, Анька жила в новом квартале, который рухнул подчистую при втором же толчке. Спасенных там практически не было. Наверное, неудобно спрашивать ее об этом… Но Анька опередила его вопрос.

— Ну, как ты? Слышала, лежал в больнице?

— А! — махнул рукой Максим. — Это все ерунда. Видишь — как новенький. Ты лучше расскажи, как тебе удалось уцелеть?

Анька опустила глаза.

— Если бы не Артем… — Она отвернулась и закусила пухлую губу, чтобы не заплакать. — Мы с ним были в школе, в подсобке. Ну, ты знаешь. Мы-то выбрались… А родители… — Голос ее сорвался.

Максим шагнул к ней и слегка приобнял за плечи.

— Ладно, перестань. Анька, ну не надо. Это очень хорошо, что ты была в ту ночь с Артемом. По крайней мере, кто-то остался жив. И перестань себя мучить. Ты ни в чем не виновата.

Анька несколько раз всхлипнула и полезла в сумочку за платком.

— Что, поступать в Москву теперь не поедешь? — тихо спросила она.

— Вообще-то собираюсь, — ответил Максим. — Правда, на эмгэушные экзамены я уже опоздал… Попробую предъявить справку о том, что я жертва землетрясения… Может, разрешат сдать, в порядке исключения… Слушай, а ты случайно не знаешь, где Вероника?

Он не стал пересказывать Аньке загадочную и жуткую историю, услышанную в передвижной санчасти. Лучше сначала выведать, что известно ей. И вообще, вряд ли стоит сильно распространяться о Веронике — ведь для родителей она уже давно в Москве и благополучно избежала землетрясения.

— А разве она не уехала в Москву? — тревожно вскинула взгляд Анька.

— Представь себе, не уехала. Правда, это секрет. Родители думают, что она уже там.

— Значит, она была здесь во время землетрясения!

— Вот такая история… — пожал плечами Максим и слегка улыбнулся.

Анька вытаращила на него серые влажные глаза.

— И ты так спокойно об этом говоришь!

— Потому что она жива… Я точно это знаю… Я давно бы ее разыскал, но я сам только вчера сбежал из больницы. Значит, ты не видела ее и ничего про нее не знаешь…

— Ее-то я не видела, — задумчиво сказала Анька, — но зато я видела Томку.

— Ты видела Тома?! Когда? — громко воскликнул всегда невозмутимый Максим.

— Точно не помню. Кажется, в прошлые выходные. Я увидела его случайно, из окна машины. Мы ехали на дачу к знакомым. Смотрю — несется по обочине дороги…