Цена... Где же цена, сволочи...

Пэджет добрался до цифр. Дорого. На такие траты он уже не рассчитывал. Дорого... Но дьявол! Каждой вещи есть собственная цена.

Живем один раз... простонал Пэджет.

Взгляд остановился на больших красных буквах.

Ограничения... Возможные осложнения... Техника безопасности... Дьявол!

Пэджет погрузился в море пунктов, подпунктов, сносок. Честно прочитав целую треть, он понял, что не понимает вообще ничего. Герцогиня дОрейе де Ментуа де Боссар. Какая, к черту, техника безопасности?!

Он вышел из базы. Оформил апдейт.

Дьявол... Дорого... Дьявол!

Деньги ушли. Пэджет перевел дух. Снова вскочил, снова прошелся по камере, снова плюхнулся в кресло. Миксе не отвечал занят. Пэджет, давно уже трезвый как стеклышко, снова влез в базу, снова добрался до герцогини.

Это была какая-то ведьма. Пэджет сидел пять минут, мыча, рыча, стеная сквозь зубы. Он смотрел в эти глаза, в этот бездонный тихий огонь, на эти нереальные губы чуть сжаты в колдовской улыбке спокойной, сдержанной, сумасшедшей. Наконец очнувшись, он снова затребовал Миксе.

Деньги у вас.

Вижу, сияющий лоб отвернулся, повернулся опять.

Но почему такая страховка?

Еще раз вы внимательно все прочитали? Повторяю. Это класс «А».

Что теперь?

Теперь все. Деньги у нас.

Миксе! Когда?

Пэджет, снова усмешка. Сейчас вы принимаете ванну и отправляетесь спать. Это класс «А», и вам придется быть в форме. В другой форме. И, может быть, уже завтра. Успехов.

Кабинет отключился. Пять минут Пэджет сидел и пялился в логотип. Затем, едва переставляя ноги, отправился в ванную.

Первый раз за все время здесь Пэджет провел ночь один. Уснуть удалось только под утро. Провалившись на пару часов в тупую дрему, Пэджет в восемь был на ногах. В голове было совершенно пусто. Ничего не хотелось. Он бесцельно бродил по саду, дожидаясь Рейду. В особняке виконта продолжали светиться окна почти не видно в тени яркого утра. Пэджет вяло усмехнулся (виконт снова ухнул дня на три).

В сад вышла служанка.

Барону письмо.

Пэджет посмотрел на поднос. На серебре лежал сложенный втрое лист с печатью на коротком загибе. Пэджет смотрел на печать и не мог сообразить ничего. Взял письмо, кивком приказал служанке уйти. Герб хрустнул. Пэджет развернул бумагу, вдохнув какой-то необыкновенный запах, которого никогда не встречал и даже не мог представить, что такие бывают. Закрыл глаза, приблизил письмо к лицу, еще раз вдохнул колдовской аромат, только затем прочитал:

Пэджет де Модеро де Моссу де Лессак, дворянин,

которому пишет дама Боссар,

сумеет отвлечься от дел,

чтобы побеседовать с ней о позднем шафране.

Королевский проспект, Жасминный дом, шесть часов пополудни.

Вчера у маркиза де Мерибор был изумительный вечер.

Сдерживая дыхание, Пэджет приложил бумагу к глазам.

Барон де Рейду. Прикажете?

Да... Да. Да!

О-о-о! раздался знакомый хохот. О-о-о! Барон! Барон?..

Рейду покосился на лист.

О-о-о... Признайтесь мне, только честно. Погода тоже ваших рук дело? Я такой просто не помню, ха-ха-ха!

Полно вам, Рейду, полно, Пэджет оглядел сияющие небеса, вдохнул обжигающий воздух. Это, кажется, выше сил смертного?

Но вам-то, я вижу, даже такое по силам!..

Рейду посмотрел на лист и сатанински расхохотался.

Ну что, Рейду? Идем? Как оно там?

Карету?

Рейду, какую карету? Вы что, не видите какая погода? Солнце сегодня сияет специально для нас! А птички? Вы слышите как поют птички? Специально для нас!

Как в раю, барон, как в раю!..

Рейду взял Пэджета за плечо и потянул на парадное. Пэджет принял у лакея шляпу, подвязал шпагу, повесил на руку плащ.

Что за этикет дурацкий, сказал он, когда они спустились на улицу. Рейду, скажите какой болван придумал этот закон? Почему я не могу появиться на улице без плаща? Я понимаю, что его необязательно надевать, но все же?

Барон, что вам стоит отменить этот закон? Хотите я сведу вас с лицом, которое для вас это сделает? И будет стоить гораздо дешевле! Ха-ха-ха!

Чем что?

О-о-о! разгоготался Рейду. О-о-о!

Погода была еще лучше вчерашней. Вчера с утра было дождливо и зябко, небо разошлось только после полудня, солнце не успело высушить влагу. Сегодня яркий свет и тепло разливались по крышам, улицам и садам с ранних часов. Воздух звенел пением птиц, зелень мерцала солнцем, ветер был ласковый. Рейду безостановочно гоготал и хватал за мягкие части тела простолюдинок.