Шрифт:
Елизавета была дружна с императором Петром II, своим племянником (неизв. худ., 1800)
«Вы знаете, чья я дочь, ступайте за мною!»
В обход завещания Екатерины I Верховный тайный совет, реально правивший при Петре II, решил призвать на царство Анну Иоанновну, дочь единокровного брата Петра I. Елизавете припомнили незаконнорожденность. На самом же деле, скорее всего, молодая цесаревна внушала вельможам опасения своим беспокойным и свободолюбивым нравом. Герцогиня Курляндская, почти сорокалетняя, вдовая, вот уже два десятка лет жившая за пределами России, казалась подходящей кандидатурой – читай, марионеткой, за спиной которой было бы удобно по-прежнему править страной. Впрочем, как известно из истории, Верховный тайный совет жестоко ошибся.
«Наиболее законная из всех преемников Петра I, она была поднята на престол мятежными гвардейскими штыками»
Курляндская герцогиня не могла не понимать, что Елизавета – законная наследница трона и что пока та жива, ее собственное положение в качестве правительницы под угрозой. Верховный тайный совет еще при жизни Петра II пытался упрятать Елизавету под монашеский клобук, и хотя это обезопасило бы Анну Иоанновну, начинать с этого свое царствование она не хотела.
По приказу императрицы Елизавета с малым кругом своих приближенных, куда входили, в частности, лейб-медик Лесток, камер-юнкеры Михаил Воронцов и Петр Шувалов, его будущая жена Мавра Шепелева, переселилась в небольшой дворец, так называемый Смольный дом, построенный на бывшем Смольном дворе, где хранились смоляные запасы Адмиралтейства. Никто не произносил этого вслух, но всем было очевидно: Елизавета Петровна жила теперь под негласным арестом. Все десять лет правления Анны Иоанновны, удаленная от государственных решений, да и просто от придворной жизни, цесаревна старалась лишний раз не посещать двор, время проводила праздно, развлекалась пением, маскарадами и театром, часто ездила в Александровскую слободу, посещала казармы Преображенского полка. Открытая, веселая, простая в обращении, Елизавета пользовалась любовью не только гвардии, но и простого народа, в котором имела хождение легенда о том, как батюшка-царь Петр Алексеевич, умирая, благословил образом Знамения Божьей Матери на царствие именно ее, свою младшую любимую дочь.
В. А. Серов «Выезд императора Петра II и цесаревны Елизаветы Петровны на охоту» (1900)
Все десять лет бироновщины Елизавету не оставляло ощущение угрозы если не ее жизни, то положению, даже столь незавидному. Но все еще более осложнилось после кончины Анны Иоанновны. Объявленный наследником малолетний Иоанн Антонович, сын племянницы покойной императрицы, править не мог, регентом при нем был оставлен всемогущий фаворит Анны Иоанновны Бирон. По не очень понятным причинам он Елизавете благоволил, и останься Бирон у власти, она сохранила бы свое положение. Но реальной правительницей России стала мать Иоанна, Анна Леопольдовна, и было ясно: пришло время решительных действий.
«Добронравие, снисходительное и добродетельное сердце паче всего нужны человеку, которого Бог возвышает для управления другими»
В ночь на 25 ноября 1741 года Елизавета приказала ненадолго оставить ее. Говорят, цесаревна молилась перед образом Спасителя, давая обет: если наступит ее правление, никому не подпишет она смертного приговора. В два часа ночи сама Елизавета, Лесток, Воронцовы и Шуваловы были в казармах Преображенского полка. Вмиг собралось более трех сотен солдат. «Узнаете ли вы меня? Знаете ли вы, чья я дочь? Меня хотят заточить в монастырь. Готовы ли вы меня защитить?» – крикнула Елизавета. «Готовы, матушка, – отвечали гвардейцы, – всех их перебьем!» Она подняла крест: «Клянусь в том, что умру за вас. Целуйте и мне крест на этом, но не проливайте напрасно крови!» Спустя несколько часов переворот был завершен. Как писал Ключевский, «наиболее законная из всех преемников и преемниц Петра I, [она была] поднята на престол мятежными гвардейскими штыками». Народ ликовал, приветствуя на престоле дочь Петра Великого.
Л.-Ж. Лагрене «Императрица Елизавета Петровна – покровительница искусств» (1761)
Блистательная и безалаберная
Взойдя на трон, Елизавета не стала повторять ошибок предшественниц. Иоанн Антонович был заточен в крепость, родня Анны Иоанновны и Анны Леопольдовны арестована, фавориты прежней правительницы приговорены к смертной казни, но, верная данному слову, императрица заменила ее ссылкой в Сибирь.
«При дворе… происходили маскарады, и Елизавета появлялась на них переодетой в мужские костюмы»
После коронации Елизаветы Петербург и Москву закрутило в вихре торжеств и празднеств. Роскошь выездов, маскарадов, на которых собиралось до девятисот человек за раз, блеск балов соседствовали при этом с удивительным убожеством внутренней обстановки дворцов, где, по словам Ключевского, «двери не затворялись, в окна дуло; вода текла по стенным обшивкам, комнаты были чрезвычайно сыры». В первое время императрица еще уделяла внимание государственным делам, но скоро интерес ее угас, даже важные документы могли дожидаться монаршей подписи неделями, а то и месяцами. Польский историк и публицист Казимир Валишевский писал: «У нее не было определенного режима дня, она могла обедать в три часа ночи, а завтракать вечером. Она редко ложилась спать до рассвета».
Страстная модница, Елизавета после восшествия на престол ни разу не надевала одного наряда дважды. В 1753 году во время пожара в московском дворце сгорели четыре тысячи платьев, однако после смерти императрицы насчитали еще почти пятнадцать тысяч, большей частью ненадеванных, два сундука шелковых чулок, тысячу пар туфель и более сотни отрезов французских материй.
Страстная модница, Елизавета никогда не надевала один наряд дважды (худ. И. Гроот, XVIII в.)