И пошёл замес. Вернее Иван отбивался, как и всё последнее время, когда он постоянно был не в форме, и все бои без правил для него заканчивались позорными поражениями, или побегом.

– Я по жизни.., - попытался Иван донести до противников какую - то ценную информацию.

Но, недоговорив, он допустил непростительную оплошность и прилетело прямо в морду. Лицо Ивана исказилось в немом крике. В ушах раздался пронзительный звон, боль резанула по всему черепу, и всё вокруг внезапно окрасилось в какой - то неправдоподобный цвет.

Едва оклемавшись, он вновь бросился в бой, но, получив удар в нос чьим - то тупым затылком, потерял ориентацию в пространстве.

– По жизни!
– взвизгнул Иван на автомате, уже не помня о чём это он?

А тут ещё кто - то подбил его под коленный сгиб. А опустившийся на его черепушку чужой кулак погрузил его в долгий полёт к звёздам. В его голове будто что - то взорвалось. Земля заходила у Ивана под ногами, мир вокруг задрожал и начал таять, постепенно становясь тусклым и приобретая кисловатый привкус. По его телу пробежала судорога, а потом оно сразу как - то обмякло.

Разъярённый противник в сердцах пару раз впечатал его отключившуюся морду в грязный асфальт, разбрызгивая кровь из его перебитого носа. Причём страдания Ивана не вызвали в нём ни малейшего сочувствия.

Затем, словившая изрядную порцию адреналина, стрёмная команда быстро обшмонала его пустые карманы и, искусно матерясь, свалила в ближайшую тёмную подворотню, бросив полуживого Ивана, лежать в мешанине из грязи и кровавого снега.

– Дайте человеку воды. Ему плохо, - через какое- то время услышал Иван голос с небес.

Приходил в себя урывками. Он осознавал, что лежит и дрожит от холода. Но сколько и почему он находился в "спящем режиме", понять не мог. Мокрая одежда местами неприятно липла к телу. Попробовал свернуться калачиком, но теплее не стало. Ощупал голову - на затылке приличная шишка, во рту привкус крови. Почувствовал, что кто - то в упор смотрит на него из темноты. С трудом разлепил глаза. Различил в полумраке несколько человеческих фигур, стоявших поблизости.

– Лучше бы пивка, - попросил Иван, повинуясь запросу своего переполненного сивушными маслами желудка, и снова сомкнул неподъёмные веки.

Потом понял, что его ставят на ноги. Но земная гравитация была решительно против. Она так и манила к себе растоптанной слякотью на асфальте. Голова кружилась, а внутренности резко запросились наружу, грозясь немедленно покинуть отравленный алкоголем организм. Иван пошарил вокруг себя по шаткому воздуху и, так и не найдя точку опоры, рухнул лицом в грязь.

– Зачем ты крутишь ему уши?
– возмутился незнакомый женский голос.

– Затем, чтобы в чувство его привести, - ответил мужской бас, громыхнувший прямо над головой Ивана.
– Иначе он вконец околеет.

– Может "Скорую" вызвать, - сочувственно предложила добрая женщина.

– "Скорая" его не возьмёт. Пьяный он и дюже грязный, - здраво рассудил мужик.

Затем Иван почувствовал, как его подхватили под мышки, проволокли задом по грязи, прислонили спиной к всё той же холодной стене и вложили в руку открытую бутылку пива. Иван, не открывая глаз, сделал несколько жадных глотков. Продукт работал. Заметно полегчало. Рвотный порыв отошёл.

– Вроде оклемался, - констатировал незнакомый мужик.
– Пошли, - позвал он свою спутницу.
– Сегодня по телевизору хоккей. Наши с америкосами играют. Может, успею второй тайм посмотреть.

Посидев ещё немного и основательно замёрзнув, Иван открыл глаза и навёл резкость. Смотреть было больно. Ещё больнее было думать.

Никаких трупов рядом с ним на тротуаре не было. Через дорогу в новом ресторане подавали омаров и черепаховый суп. Салат, правда, был непонятно из чего. Мимо прошла смеющаяся парочка. Симпатичная девушка окинула сидящего на снегу алкаша насмешливым взглядом, а парень его вовсе не заметил.

Иван встал и, пошатываясь, пошёл по улице. Слякотный вечер сильно давил на психику. Не в меру разошедшийся дождь со снегом неприятно колол лицо и норовил забиться за воротник куртки. Ноги промокли в дырявых ботинках, а озябшие пальцы рук плохо держали холодную бутылку. Содрогаясь от дубака, обиженный на весь свет Иван медленно брёл в своё неизвестное будущее, на ходу отхлёбывая дешёвое кислое пиво.

Подойдя к пешеходному переходу, он запрокинул голову, влил в себя остатки пива, оглянулся посмотреть, куда бы швырнуть пустую бутылку и едва не захлебнулся в матерной истерике. Проезжавший мимо крутой джип окатил его ледяной мутью из ближайшей лужи с проезжей части дороги, введя его в состояние крайнего возбуждения. Копившаяся весь вечер обида на жизнь нашла выход в сильном приступе злости. Иван размахнулся и запустил бутылкой в дорогое забугорное транспортное средство. В тот момент за него думал гормональный всплеск. К счастью Иван промахнулся. Но сбавившая скорость на пешеходном переходе машина остановилась, преградив ему путь. За ней резко тормознул, шедший сзади "Гелендваген".