От неожиданности Иван замолчал, предчувствуя ответку на свои деяния. Вряд ли тот, кто сидел за рулём внедорожника, пришёл в восторг от его безобразной выходки. И действительно, через мгновение из "Гелендвагена" проворно выскочил амбал и решительно направился в сторону Ивана.

Иван оглянулся ещё раз. Как назло на переходе он был один. В голове шумело, побитое тело болезненно ныло. А тут опять наклёвывалось очередное приключение. Совершить побег, не представлялось возможным. Повернуть назад в сторону улицы он не успевал. Он боязливо втянул голову в плечи и крепко зажмурился.

Амбал приподнял Ивана за ворот куртки. Прожившее с Иваном много лет текстильное изделие треснуло, а после встряски воротник охотно отделился от куртки и Иван едва не упал на тротуар. Вернув его в вертикальное положение, амбал ощупал карманы брюк и куртки, заглянул за молнию.

– Чисто!
– отрапортовал он в сторону открывшейся двери джипа и брезгливо отряхнул свою руку.

– Подойди!
– повелительно позвал Ивана из двери густой мужской баритон.

Иван растерялся. Не догоняя, что от него хотят, он переступал с ноги на ногу, боязливо озираясь. Амбал ухватил его за верхние остатки куртки и переставил поближе к крутому внедорожнику.

Ничего страшного не случилось. Гром не грянул, небеса не разверзлись. Лишь сидевший в крутом внедорожнике мужик недобро нахмурился. Замалчивать, или спускать на тормозах случившийся прецедент он не желал. Иначе эти быдла в конец страх потеряют! Вопрос был лишь в том, что будет лучше: наказать оборзевшего, или пусть отработает? Начистить ему морду? Так похоже ему и без того недавно нехило досталось.

– А что, если..?
– подумал сидевший в машине.

– Звать как?
– строго спросил он.
– Страна должна знать своих героев не только в лицо!

У Ивана душа ушла в пятки.

– Иван, - признался он.

Из - за переживаемых волнений он вдруг почти протрезвел. Море, которое ему пьяному было по колено, теперь постепенно накрывало его с головой и грозилось утопить вовсе.

– Иван?
– с насмешкой спросил голос из машины.- Прикинь, на ловца и зверь бежит.

Стоявший за Иваном амбал подхалимно хмыкнул.

– Слышь, Ванёк, а паспорт у тебя есть?

Высунувшийся из блестящего лаком, рычащего монстра брутальный мужик, вглядывался в одетого по бомжовой моде алкаша неопределённого возраста с признаками хронической асфальтовой болезни на лице. Над имиджем которого, похоже, потрудились не только гены, но и привычки приобретённые годами.

– Есть, - почти беззвучно сообщил Иван.
– Только он у меня дома.

– А дом твой где?
– продолжал интересоваться незнакомец.

Иван нехотя назвал адрес, понимая, что с этими ребятами шутить себе дороже.

– Это где?
– не понял мужик из машины.

Иван беспомощно пожал плечами. Как доходчиво объяснить этому небожителю, где располагался его родной клоповник, он не знал.

– Коммуналки там, - уточнил его ответ амбал.
– Это те самые гнилушки, где на прошлой неделе мужик вместе с унитазом с третьего этажа на второй провалился. Его потом в психушку увезли. Хорошо, что хоть цел остался.

Иван напрягся. Такого он не слышал, или не помнил. Или пропустил?

Мужик из машины чиркнул зажигалкой, прикурил и отгородился от Ивана облачком приятного табачного дыма.

– Денег хочешь, Ваня?
– после пары затяжек вкрадчиво спросил он.

– Да, не помешало бы, - промямлил Иван, тщетно пытаясь осмыслить происходящее.

– Тогда садись в "Гелик" и поехали к тебе, - приказал ему густой баритон.

– Хорошо, что не на сеновал, - подумал Иван.
– Хотя, похоже, что я допрыгался!

И поморщился, как от зубной боли. Делать вид, что ему весело, было крайне неуместно.

– Надо было бы этого козла по - лучше в луже повалять, - недовольно проворчал водитель "Гелендвагена", когда амбал запихнул Ивана на заднее сиденье.
– Слышь, мужик, ты, когда - нибудь мылся?

– Моются те, кому чесаться в лом, - огрызнулся Иван.

– Вот, вот, я и говорю, что надо было его в багажник, - ехидно усмехнулся водитель, трогаясь с места.

На полутёмной лестничной площадке Иван долго не мог попасть ключом в замок. От напряжения мысли о том, что от него хотят, у него сводило мозг и руки тряслись мелкой дрожью. Да ещё и свет не зажёгся и по длиннющему коридору, плотно заставленному многочисленными жильцами ненужным барахлом, пришлось шагать почти на ощупь на путеводный тусклый свет, пробивавшийся из общей кухни. Прямо за ней и находилась комната Ивана.

– Опять собутыльников навёл, - привычно прошепелявила беззубым ртом соседка, не смотря на поздний час несшая в своё логово горячую кастрюльку с кухни. В шедшем из - под крышки пару, её сморщенное лицо таинственно колыхалось.

– Что за баба Яга?
– косо взглянул на старуху амбал, даже не представляя, как был близок к истине.

Эта престарелая дама имела в роду польские корни и от соседей по коммуналке требовала, чтобы её величали не иначе как пани Ядвига. Но для детей такое обращение было сложновато и они окрестили бабку просто Ягой. А для взрослых она стала Паней.