Так, к концу первой четверти XIX в. наметилось разделение в управлении полевыми и поселенными войсками. Обе части, военного организма стали независимыми друг от друга. Строевая часть была отделена от экономической и таким образом Главный штаб не отвечал ни за подготовку войск, ни за их обеспечение вооружением, боеприпасами и всеми видами довольствия. Главный штаб не мог контролировать подготовку офицерских кадров, поскольку Управление военно-учебными заведениями также являлось самостоятельным органом. Генерал-инспектор по артиллерии и генерал-инспектор по инженерной части лишь условно подчинялись Главному штабу. Наконец, военный министр был лишен права доклада императору и мог обращаться к нему лишь через начальника Главного штаба.

Таким образом, в организации управления отсутствовало единство при стремлении обеспечить максимальную централизацию.

Одним из следствий восстания декабристов было еще большее усиление централизации военного аппарата. Николай I хотел все знать, всем ведать и решать все вопросы жизни армии, начиная от стратегии и кончая бытом. Он не только давал заключения по стратегическим планам, но и сам составлял их, утверждал программы маневров войск и проверял их исполнение, рассматривал все уставы и лично наблюдал за выполнением предписаний уставов на учениях, решал, кому из офицеров можно разрешить носить очки, и т. п. Не доверяя никому, он хотел все регламентировать.

В 1835 г. начальник Главного штаба генерал А. И. Чернышев представил доклад об устройстве Военного управления. Он требовал соединить «фронтовую и хозяйственную части», в результате чего «отвратятся многие неудобства и доставят военному управлению более единства и успешность в действии». Предлагая объединить Главный штаб и Военное министерство «в один состав», Чернышев стремился к осуществлению полной централизации управления. Пока это достигалось тем, что с 1828 г. он был одновременно и начальником Главного штаба и военным министром [571] .

Николай I согласился с проектом Чернышева и даже составил программу реорганизации. К 1836 г. перестройка была завершена. Структура Военного министерства определялась в «Учреждении Военного министерства» [572] . Одновременно был опубликован ряд положении: «О военно-походной канцелярии», «Военно-ученом комитете» и др.

Хотя многие недостатки в системе управления были устранены, тем не менее Чернышеву не удалось обеспечить единства. Даже в этом виде министерство не охватывало всех вопросов, касавшихся руководства армией. Существовали три управления, которые лишь условно подчинялись военному министру, так как они заметались лицами ил царствующей фамилии. Это были управления генерал-фельдцейхмейстера, генерал-инспектора по инженерной части и главного начальника военно-учебных заведений.

Схема 2 [573]

Структура Военного министерства к 1825 г.

 означает право руководителя ведомства докладывать непосредственно императору.

Схема 4 [574]

Устройство Военного министерства в 1900–1903 гг.

< empty-line/>

Накануне войны возник вопрос о преобразовании Главного штаба в Генеральный штаб. В докладе начальника штаба говорилось: «Вся задача состоит в том: дать Генеральному штабу больший круг действий и сделать его полезным в мирное время» [575] .

Кроме этих органов, существовали и другие: крепостные управления (комендантские); Управление корпусом жандармов (штаб, окружные и губернские управления); Управление отдельного корпуса внутренней стражи (штаб, окружные и губернские управления); Управление гарнизонами артиллерийского ведомства: управления инспекторов арсеналов, оружейных и пороховых заводов; Управление гарнизонами инженерного ведомства (по крепостной части и инженерных арсеналов) [576] . Обилие этих управлений не способствовало улучшению руководства частями военного организма, так как на местах не было органов, объединяющих все эти части в одно целое.

Местного управления как формы, построенной на основе единых принципов, по сути, не было. В мирное время войска, дислоцированные в губерниях, подчинялись генерал-губернаторам. В то же время войска 1-й и 2-й западных армий, расположенные на границах, были подчинены главнокомандующим армиями. Войска, дислоцированные на Кавказе, подчинялись наместнику Кавказа, а в Сибири и областях Дальнего Востока — генерал-губернаторам. Для обеспечения войск предметами довольствия и боеприпасами территория европейской части России разделялась на особые округа. При этом артиллерийские, инженерные, провиантские и комиссариатские округа имели свои самостоятельные границы, что весьма затрудняло снабжение войск. В то же время в Сибири, Оренбургском крае и на Кавказе были свои органы снабжения, почти не связанные с министерством, поэтому последнее даже не имело точных данных о положении дел со снабжением войск, расположенных на этих территориях. Полностью все эти недостатки выявились во время Крымской войны.

Полевое управление. Полевое управление войсками до 1812 г. осуществлялось на основе положения «Устава воинского 1716 г.». Однако этот устав уже устарел. Выработка нового полевого устава была возложена на «Комиссию по составлению военных уставов и положений», в состав которой входили: М. Б. Барклай-де-Толли, П. М. Волконский, К. И. Опперман, Ф. Сен-При, А. И. Кутайсов, И. Г. Гогель, Е. Ф. Канкрин, М. Л. Магницкий и Перский. Комиссия старалась учесть все лучшие образцы полевых уставов. Особенно внимательно были изучены французские законоположения. Комиссию отнюдь не смущало то обстоятельство, что они были созданы в буржуазной Франции. Она старалась поставить на службу все, что могло быть полезным и применимым к складывающемуся в России буржуазному способу и формам ведения войны. Результатом деятельности комиссии явился полевой устав 1812 г. [577] С изданием нового полевого устава, получившего название «Учреждение для управления большой действующей армией» [578] , все другие узаконения потеряли силу.