Борьба за Голландию была проиграна и премьеру Уинстону Черчиллю, ничего не оставалось, как признать это. Повесив всех собак на несчастного Крафта, он отправил генерала в отставку без пенсии и мундира, и отдал приказ о начале эвакуации британских войск из Голландии. Это были одни из последних распоряжений сделанных Черчиллем на своем посту.

Глава XVI. Лондонский туман.

И вновь, размеренно и неторопливо, Сталин мерил шагами узорный паркет своего кабинета, тихо поскрипывая мягкими сапогами. Привычно зажав в руке трубку, вождь думал, оценивал, размышлял.

За длинным столом заседаний сидел нарком внутренних дел Лаврентий Берия, недавно закончивший свой доклад и терпеливо ждавший решения вождя. Важность изложенного им дела подчеркивал тот факт, что на наркоме был одет маршальский мундир.

Несмотря на то, что военная форма очень шла наркому, он обычно предпочитал ей гражданский костюм. Этот вид одежды был ближе Лаврентию Павловичу, который, несмотря на своё высокое звание, оставался сугубо гражданским человеком. Занимаясь тайной разведкой, создавая атомное оружие, всесильный нарком как любой простой человек имел свою неисполненную мечту.

Одни так и не постигли тайну бытия, другие не смогли заняться любимой астрономией, а Лаврентий Берия так и не стал архитектором градостроителем. К этому он стремился всю свою жизнь и хотя обстоятельства заставляли его заниматься другими делами, наличие мечты исключало наркома из числа военных.

– Значит, господин Черчилль сумел добиться переноса парламентских выборов на февраль 1946 года. Следует отдать должное его ораторскому таланту. При всех своих военных неудачах, он цепко держится на капитанском мостике британской империи, умело убеждая англичан, что черное это белое и, что лучшие времена ещё впереди. И как нестранно, ему верят - удивился Сталин.

– Его поддерживаю парламентарии, а не простой народ, - вступился за англичан Берия, - а эта продажная публика смотрит исключительно в рот большому капиталу. Что им толстосумы прикажут, за то они и проголосуют.

– Это все понятно, но ведь среди них есть трезвомыслящие люди, которые хорошо понимают, что курс выбранный Черчиллем ведет Британию в никуда. Каждый день, каждый месяц этого конфликта все больше и больше вгоняет их страну в американскую кабалу. Ведь Атлантическая хартия, которую подписал Черчилль в августе сорок первого года, ставит жирный крест на экономике Англии, лишая её заморских колоний. И в первую очередь Индии.

– Мне кажется, что американцы специально поддерживают политику Черчилля, чтобы как можно быстрее и прочнее привязать англичан к своей колеснице. Чем хуже Британии, тем лучше Штатам и тем скорее случиться её политическая капитуляция - высказал предположение нарком, и Сталин согласился с ним.

– Верно, говоришь, Лаврентий, - с грустью в голосе констатировал вождь.
– Значит, американские денежные тузы перебили военные успехи нашего славного Багратиона и несмотря ни на что, Черчилль остался на своем посту.

Сталин подошел к карте мира висящей на стене кабинета и пристально посмотрел на то место, где находилась Америка. Раскинувшись от одного океана до другого, она чем-то напоминала орла, крепко вцепившегося в океанское побережье.

– До этих некоронованных королей "свободного мира" нам в ближайшее время не добраться и не победить. Слишком неравные силы на сегодняшний момент у нас с ними. И слишком большую цену нам приходиться платить за нынешнее противостояние с их сателлитом - вождь отвел глаза от карты и обратил свой взор на замершего по струнке наркома.

– Как говорил меня мой горийский сосед, заядлый картежник Нестор Затона: туз всегда бьет короля, а туза может побить джокер. В его колоде, все тузы были в виде денежных мешков, а джокеры в виде шутов-скоморохов, - усмехнулся Верховный, остановившись напротив Берии.

– Мы исчерпали все доступные средства для устранения Черчилля с поста премьера. Значит, пришла пора вводить в действие нашего джокера. Я имею в виду господина Ильина. Он готов?
– вождь пытливым взглядом посмотрел на собеседника. Уж слишком много теперь зависело от его ответа.

– Да, Иосиф Виссарионович, готов, подтвердил нарком, - когда прикажите начинать операцию?

– Дело важное и очень ответственное и потому спешка, и привязка к какой-либо дате, недопустимо. Советское правительство будет радо, если это событие произойдет в октябре месяце - изрек Сталин, закрывая эту тему разговора.

– Ясно, товарищ Сталин. Генерал Судоплатов лично контролирует эту операцию, и я уверен, что все пройдет нормально - предано блеснул пенсне нарком, но вождь даже не посмотрел в его сторону. Выносить смертный приговор мировому лидеру, пусть даже трижды врагу твоего Отечества было для вождя очень неприятным моментом. В отличие от Троцкого, Бухарина или Тухачевского, готовых не моргнув глазом подписать любой смертный приговор ради достижения своих целей, для Сталина это было крайним случаем.