– Они же уже получили, что хотели. Не знают, что пластинка у вас, - заметила Катерина.

– Пока не знают, - покачал головой Хэммет.
– Но когда узнают, меня, Уильяма и всех, кто будет рядом, просто сотрут с лица земли. Вы видели сами, что они сделали с церковью Борджиа. Уильям сказал, что они гораздо могущественнее. Ведь целый орден не может с ними справиться на протяжении веков.

– А какую роль во всем этом играет Робертс?
– вновь вернулся к старому спору орк.
– Почему он пошел против Гилена?

– Да, Жан спас Барта в свое время. Но это было давно и теперь уже не актуально. Это все...

– ...что нам нужно знать?
– закончил фразу наемник.

– Именно. Он на нашей стороне.

– Или на вашей...
– пробурчал собеседник, но Хэммет уже направился к выходу.

Катерина осталась выяснить подробности.

Ближе к вечеру, когда солнце уже зашло в зенит, пираты вместе с новыми рекрутами навели порядок на захваченном корабле. После всех повреждений он оказался на ходу, что не могло не радовать.

Пожалуй, это одна из немногих хороших новостей за сегодня...

Несколько десятков моряков Робертса похоронили в море. Так же пришлось поступить с большим количеством тел людей Жавера.

Кроме старика в синем мундире, который так и продолжал лежать в трюме, а Уильям сидел рядом и, будто, медитировал. Револьверы лежали в скрещенных руках, а найденная одним из пиратов винтовка с прицелом из подзорной трубы неподалеку.

Удрученный вид прибавлял бывшему крестоносцу не меньше пяти лет. И в такие моменты Хэммет особенно ощущал к нему жалость.

– Я так и понял, что это не ваш мундир... с самого начала, - Хэммет сел на пустую бочку вдалеке от солдата.

Тот сидел на деревянном полу, держа в руках двуручный меч, поэтому подобная мера безопасности была не лишней. Ибо нет уверенности, что спутник не нашел бутылку алкоголя, к которой тяготел даже после того, как насильно завязал.

– Какой вы проницательный...
– хмыкнул Уильям, - но я не украл его. Это... отца.

– Они были из одного отряда?
– уточнил Михаил.

– Возможно, его я никогда не видел... обо мне заботился друг семьи, который тоже служил в этом отряде, который прошел с честью всю Крымскую войну, а потом оказался в позорной яме...

Вот и причины ненависти бывшего крестоносца к русским. Как все порой просто. Но озвучить собственные мысли демонолог поостерегся.

– ...их всех предали позору. И отец ушел... не знаю куда. Якобы, чтобы восстановить честь семьи, а, может, спиться в каком-нибудь кабаке на другом конце земного шара...

Солдат усмехнулся и достал из внутреннего кармана небольшую фляжку. Значит, небольшая заначка все же осталась.

– Стоит ли повторять его судьбу, если она действительно была такой?
– попытался отговорить Хэммет.

– А я совмещаю, - заметил Уильям и поднял фляжку, как тост, после чего сделал немаленький глоток.

Михаил знал не понаслышке, что убедить алкоголика не пить практически невозможно. Но сейчас Уильям даже в самой плохой форме стоил нескольких простых солдат. В заслугу ордену можно все же поставить то, что готовить воинов они вполне умеют. Поэтому попытки продолжались.

– Такими темпами вы и меч скоро поднять не сможете...
– заметил Хэммет.

Ответом стала кривая усмешка.

– А сослуживец отца был не дурак выпить...
– вот и ясно, откуда взялась фляжка.
– А стрелял так, как никто из нас не может. Даже один из лучших стрелков Робертса... его он убил одним из первых.

Молодой мальчонка-пират действительно был одаренным, обращался с винтовкой лучше всех на корабле, потому что война в Южной Америке не оставила другого выбора. Он умел в пулей во лбу. Чистый выстрел, тот даже не мучился.

– Вы сделали то, что должны были. Он был уже не солдатом, а простым наемником. Который продался Жаверу...

– Мы этого не знаем!
– рявкнул бывший крестоносец, но тут же обуздал свой гнев.
– Ну, я спрошу тех, кого в плен взяли... они точно должны знать обо всех деталях... но это все равно не снимет с меня греха за его убийство.

Тут Хэммет с большим трудом сдержал усмешку. Похоже, двойные стандарты солдата приобретают новую, доселе невиданную форму.

– Вас это так беспокоит?
– поднял бровь профессор.

– Да, это меня беспокоит, черт возьми!
– возмутился он.
– Я всегда хотел пойти по стопам отца, но всегда был недостойным этой униформы... а потом их отряд расформировали... а я ношу эти вещи не по праву, да еще и убил одного из братьев отца. За это - смерть...