– У тебя третье дежурство подряд?
– участливо поинтересовался он, припоминая, что две недели назад Хант находился в таком же состоянии, и надеясь хотя бы в этот раз вызнать причину.
– Совсем без меня загоняли? Почему до сих пор не сказал? Я же разберусь!

– Да никто меня не загонял, - со слабой улыбкой отмахнулся Хант.
– Просто устал. Проблемы в семье.

– Это в смысле? Девушку наконец себе нашёл?

– Нет... в другой семье.

– В какой "другой"?

Цезарь даже забыл, за чем пришёл. Всё время своего общения с Хантом - а это без малого четыре года - он был уверен, что никакой семьи, ни одной, ни "другой", у него нет. В базе данных он значился как сирота, братьев и сестёр не имел, ни на одной девушке пока не женился и детей вне брака вроде тоже не заводил. Или ему просто не всё рассказывают?

– А, да... Мне же так и не пришлось к слову посвятить тебя... Ну, в общем, есть у меня в знакомых одна семья. От неё я, собственно, сиротой и являюсь. Выгнали они меня в своё время, - Хант хмыкнул.
– Или я сам выгнался... сейчас уже точно не скажешь, давно это было. Я тогда только школу закончил. Захотел поменять имя с фамилией, а они мне не простили. Вот я и ушёл.

– Стоп. Только из-за имени с фамилией?

– Да видная у нас фамилия, меня в школе бесило, что меня за мажора держат, а характер у меня не тот совсем, не то что у моего старшего братца. Я хотел в университете от этого избавиться. А получилось, что избавился сразу от всего. В МД пришёл буквально с голой задницей. Право на прошлое у нас уважают, и я попросил в нём не копаться, поклялся только на детекторе, что ничего опасного не скрываю. Так что никто не в курсе, кто мои родственники.

– Ого, - Цезарь покачал головой.
– Зайдёшь так соку попить, а тут тебе сногсшибательные новости про близких друзей. Что ж раньше молчал? Не доверял мне? И не прими это как упрёк, я тоже уважаю право на прошлое.

– Нет, Цезарь, я тебе всегда доверял, - мотнул шевелюрой Хант и вновь начал постукивать по чашке.
– Просто до определённого времени я не поддерживал с ними вообще никаких связей. А потом однажды, два года назад, в командировке, встретил их в Седе. Всей семьёй. Я, оказалось, уже дядя, целых два раза, мальчишкам тогда четыре и восемь лет было. Брат меня не то чтобы совсем не рад был видеть, но и особого энтузиазма не выказал. С женой его мы и раньше не ладили: он женился, ещё когда я был с ними, он меня старше почти на десять лет, такую железную дамочку выбрал, держитесь крепче... Ну вот, я после этой встречи попросил хоть иногда видеться с племянниками. Брат подумал и разрешил. Им не до детей: работа на крупном предприятии - это, знаешь, не гвозди забивать. Договаривался всегда с их гувернёром, приезжал куда скажут, раз в два-три месяца. Привязался. А последние полгода глухо всё. Гувернёры трубку не берут, до брата, понятное дело, тоже не дозвонишься. Странно как-то...
– Хант вздохнул, промахнулся пальцем и случайно сбил с блюдца ложку. Цезарь нагнулся её поднять.

– То-то эти полгода ты иногда как пыльным мешком стукнутый. Я уж грехом подумал, из-за меня. Через наших выходить не пробовал?

Эрбис только покачал головой.

– Не хочу, чтобы о нашем родстве пока знали. Это наложит на меня ответственность, которая мне не нужна.

– Мне скажешь? Я могу пробить по своим каналам, никто ничего не узнает, обещаю.

– Разве ты не отчитываешься лично Аспитису?

Цезарь усмехнулся.

– Мессия, конечно, требует безоговорочного подчинения - но и свободу не ограничивает, если она не вредит его интересам. Я пока ничего вредного не вижу. Так скажешь?

– Ладно, может, стоило сделать это давным-давно... Мой старший брат - Александр Рассильер, глава корпорации "Орион", крупнейшего предприятия северной горной промышленности, которое принадлежит МД.

– О, - Цезарь задумчиво взял вилку салата, обдумывая информацию.
– В последнее время с этой корпорацией подозрительные вещи творятся, и твои слова только подтверждают, что там что-то нечисто. Разберёмся, друг. Я буду не я, если хорошенько их не потрясу - от лица всего МД, а не лично тебя.

– Спасибо, - улыбнулся Хант, - я...

Его телефон, лежащий на столе, резко провибрировал. Эрбис глянул на дисплей и тут же снял блокировку. Цезарь наблюдал за тем, как ещё больше сереет и без того серебристая кожа его лица, пока он вчитывается в текст пришедшего ему сообщения. Через минуту Хант молча передал телефон терасу, и тот увидел на экране следующее:

"Богдан, это Алекс. У нас беда. "Орион" почти весь под контролем Зебастиана, а наша семья у него в заложниках. Завтра в пять вечера в головном штабе "Ориона" состоится передача последней части компании северным шакалам, после чего всех нас, скорее всего, убьют. Если можешь, помоги".

– Уверен, что это не фейк?
– спросил Цезарь у Ханта, буравившего взглядом какую-то точку за терасом.
– Они всё это могли просто придумать, чтобы... да много можно подобрать причин!

– Да. Только моё настоящее имя достать не так просто. Здесь я рядовой агент и особой ценности не представляю, выманивать меня незачем. Вынудить на что-то брата? Он бы всё спустил на тормозах, я не настолько ему дорог, мы вообще никогда особо не ладили. Мне что-то подсказывает, что ему просто наконец удалось воззвать о помощи. И я помогу!
– Хант вскочил со стула и почти сорвался с места, когда Цезарь схватил его за рукав.

– Сиди уж, помощник, - уже хорошо отработанным приказным тоном сказал он, и эрбис подчинился.
– Я пойду с этим к Мессии. Дальше всё скрывать нельзя. Наш карательный отряд всё разрулит.

– Только посмей не взять меня с собой!
– гневно крикнул Хант.
– Тогда нашей дружбе конец, ясно?

– Я это и сам понял, не трудись объяснять. Попрошу пока никаких действий не предпринимать без указаний с моей стороны. Хорошо?

– Ладно...
– эрбис отвёл взгляд.

– Спасибо, - искренне поблагодарил Цезарь и встал.
– Мы всё исправим. Обещаю.