– И как ты узнала его второе имя?

– Видела водительское удостоверение.

Ответ подруги застал меня врасплох, и я невольно вздрогнула. Не потому, что ей удалось увидеть удостоверение Рейеса Фэрроу, хотя я слегка этому завидовала. А потому, что она мне солгала. Зачем врать на тему чего-то настолько обыденного? Что такого в том, как именно Куки узнала второе имя Рейеса?

– Тебе не кажется странным, что сюда ходит столько шикарных на вид парней? – сменила тему Куки, как всегда, когда не была со мной честна на все сто. Словно знала, что я чую обман, и верила, будто смена темы как-то поможет избежать разоблачения.

Или так, или дает о себе знать моя нечистая совесть. Шпионить за людьми некрасиво, а чтение эмоций – все равно что шпионаж. Но ведь чужие эмоции постоянно рядом, практически сами лезут мне в лицо. Просто-напросто невозможно их не читать.

– Говоришь, странно? Может быть, шла бы речь о шикарных парнях, которые заходят сюда изредка. Но чтобы столько и постоянно? Странно – это еще слабо сказано!

Подтолкнув меня к выходу, Куки рассмеялась:

– Ты абсолютно права.

Не успела я сделать и двух шагов по залу, как меня позвала Дикси:

– Можешь этим заняться, Джейни? – и сунула мне в руки пакет с доставкой на имя Ванденберга. – Эрин уже доставляет заказ миссис Юдески.

– Ла-а-адненько. – Понятия не имею, кто такая миссис Юдески.

– Я тебя прикрою.

С этими словами Дикси толкнула меня к выходу и засмотрелась на Гаррета. Секунду спустя она все-таки не сумела сдержаться и широко ему улыбнулась.

– Чтоб ты знала, - на всякий случай предупредила я, - преследование людей карается законом.

Дикси уставилась на меня с отвисшей челюстью:

– Я его не преследую, а обслуживаю в качестве официантки. Ну а если наша беседа свернет на романтическую тропинку, кто я такая, чтобы возражать? – В сторону Гаррета отправился еще один похотливый взгляд. – Будь у меня возможность, я бы такого натворила с этим красавчиком…

Рассмеявшись, я пошла к главному выходу, но меня окликнули.

– Привет, сладкая, - сказал сидевший за стойкой Ош и игриво мне улыбнулся.

Ровно постриженные волосы густой блестящей массой спускались до плеч и были такими черными, что казались почти синими на фоне бледной кожи без единого изъяна. Я никак не могла понять, кто он такой. В основном потому, что у него нет души. Окружает Оша нечто сродни ауре (хотя без души никакой ауры быть не может) чуть более мутного оттенка, чем его бронзовые глаза.

Все это кажется мне завораживающим. Как и он сам. Поэтому я притормозила и уставилась на него на несколько неловких секунд. То есть неловкими они были только для меня. Судя по игривой ухмылке, Ош давно привык к таким неприкрытым проявлениям внимания. И ключевое слово тут – «неприкрытым».

– И тебе привет, - отозвалась я.

Выражение его лица опасно близилось к вульгарному, но это впечатление смягчала искренняя симпатия в его глазах. Каким бы смазливым ни был этот парнишка, он только притворялся высокомерным. На самом деле он совсем не такой. Больше скажу: ни капли высокомерия в нем нет.

Довольно быстро я поняла, что в этом мире есть два типа существ: те, кто этому миру принадлежит, и те, кто нет. Гаррет, например, из первых, потому что целиком и полностью человек. Мистер Пи тоже, и это опять поднимает вопрос, почему в нем поселился демон. А вот Ош – совсем другая история.

Есть в нем какая-то свирепость вкупе с бесшабашностью, которые никак не вяжутся с юной внешностью. И человек он лишь отчасти. Все остальное – нечто звериное. Обе составляющие сплавлены какой-то потусторонней энергией, которой и объясняется цвет вокруг Оша. Цвет этот порожден не душой, как у людей, а силой, словно источник его жизни лежит где-то за пределами того, что известно человечеству.

– Помощь не нужна? – поинтересовался Ош с хищной улыбочкой.

Я подалась ближе:

– Вообще-то, по возрасту я тебе в… очень-очень старшие сестры гожусь.

Честно говоря, понятия не имею, сколько мне лет. Врачи дают от двадцати пяти до двадцати девяти. И пока этот интервал меня устраивает. В больнице хотели сделать больше анализов и, кроме моего многострадального мозга, задействовать больше частей тела, но я отказалась. Хотя бы потому, что каждый анализ высасывает больше денег, чем я заработаю за год. Врачи подозревали, что я пережила какое-то нападение. А я заверяла, что ничего подобного со мной произойти не могло. В конце концов, на мне не было ни синяков, ни царапин, за исключением тех, которыми я обзавелась, очнувшись в переулке.

Ош провел пальцами по волосам, открыв взгляду почти невозможно правильные черты лица, опустил руку, отчего блестящая масса вернулась на место, и тоже подался ко мне:

– Люблю женщин постарше.

Имелось у меня подозрение, что Ош знает больше, чем должен для своего возраста. И что он дразнится, как и я. Ну, это можно проверить. Посмотреть, как далеко рискнет зайти мелкий поганец. Вот только клиентов прибавлялось, а мне еще нужно было доставить по адресу сэндвич. Точнее даже несколько.