Успокоившись, хам бросил пакет напарнику и дернул головой, молчаливо приказывая тому уйти. А сам (между прочим, он оказался вовсе не высоким, а скорее мясистым) занялся собственным сэндвичем.

Изо всех сил стараясь контролировать руки, мистер Ванденберг вручил мне две двадцатки. Он из тех парней средних лет, которые выглядят гораздо старше благодаря худобе и слегка седеющим волосам. Усугублялось впечатление допотопными очками в проволочной оправе и галстуком-бабочкой. Что тут скажешь? Мистер Ви жил ради вещей, чье призвание – вызывать ностальгию.

– Сдачу оставь себе, - сказал он, и в его взгляде внезапно отразилась мольба.

Он хотел, чтобы я убралась отсюда, и поскорее.

Из задних комнат раздались еще чьи-то голоса. Звучали они приглушенно, поэтому мне не удалось сходу разобрать, о чем говорили. Расслышать удалось лишь что-то об опорной балке, которую нужно было… усилить? Нет, укрепить. Нужно было укрепить опорную балку. Второй голос сказал что-то о металлической трубе. Похоже, кто бы там ни был, что-то преграждало им путь.

Хам заметил, что я неоправданно задержалась. Значит, оставался только один вариант – уйти. Я уже было повернулась к выходу, как в магазин вошла женщина. Как-то я обслуживала ее в кафе. Она была назойливой до ужаса парикмахершей, у которой настырности больше, чем здравого смысла.

Уровень адреналина мистера Ви взлетел выше крыши.

– Очаровательная вешица, - опять вздохнула я и сквозь стекло указала на ожерелье, чтобы поторчать тут еще немножко.

– Здравствуйте, Уильям.

– Добрый день, Эллен. Я уже упаковал вашу лампу. Можно забирать.

Бросив взгляд на хама, словно прося разрешения, мистер Ви отошел к полкам, чтобы взять коробку.

– Жду не дождусь! – отозвалась Эллен, ничего не подозревая. А может, я поспешила с выводами. – У меня в гостиной она будет смотреться великолепно! Кстати, Натали сегодня не пришла на укладку. Надеюсь, все в порядке.

Она явно выуживала информацию. Может быть, закончились скандальные темы.

– Ах да, примите наши извинения. – С коробкой в руках мистер Ви вернулся к прилавку. – Возникли кое-какие семейные неурядицы, и Натали с детьми пришлось срочно уехать на несколько дней к моей матери.

Ложь.

Едва мелодия свежих сплетен коснулась ушей Эллен, она сделала пару шагов вперед.

– Боже правый! Надеюсь, все обойдется.

Еще одна ложь.

– Разумеется. – Мистер Ванденберг сдвинул очки с заметной горбинки на переносицу. – Мать упала и ушибла бедро, поэтому Натали отправилась за ней присматривать.

Взяв коробку, Эллен смерила его пристальным взглядом. Неужто поняла, что он врет? Секунду спустя ее губы изобразили фальшивую широкую улыбку.

– Что ж, когда будете с ней говорить, передавайте от меня большой привет. А маме пожелайте скорейшего выздоровления. С нетерпением жду возможности снова отведать сказочной запеканки из цукини.

С трудом, но мистер Ви все-таки сумел рассмеяться, а я чувствовала лишь то, как от него исходит страх. Неподдельный, жуткий ужас, от которого в комнате не осталось воздуха.

Так и не получив стоящей информации для приличной сплетни, парикмахерша нагловато помахала на прощание и ушла со своей лампой. Мистер Ви откашлялся и только теперь заметил, что я все еще здесь. Полез в карман, уронил на пол пару монет, но не обратил на них внимания и стал просматривать банкноты, которые достал из кармана.

– Извини, Джейни. Так сколько я должен?

Только через секунду до меня дошло: он настолько не в себе, что пытается опять заплатить мне за заказ.

– Двадцать семь долларов. – Я подождала, пока он не отсчитал нужную сумму с очередными клевыми чаевыми, а потом добавила: - Но вы уже заплатили.

Голубые глаза посмотрели на меня поверх золотой оправы, и щеки мистера Ви вспыхнули.

– И то правда, заплатил.

Я сочувственно кивнула.

– Извини, пожалуйста. – Он засунул деньги обратно в карман. – Ты хотела на что-то посмотреть?

Вряд ли было бы хорошей идеей ответить «Ага, на задние комнаты». В данный момент меня интересовал один вопрос (кроме очевидного со словами «Какого, блин, черта?»): хорошо ли хам знает английский. Поговорить напрямую с мистером Ви я не рискнула. Вдруг хамло так же бегло говорит на моем родном языке, как я – на его? Плюс я не знала, что на самом деле происходит, поэтому вариант обменяться с владельцем магазина понятными знаками тоже отпадал.

– Все равно не смогу себе позволить, - усмехнулась я. – Хорошего дня, мистер Ванденберг.