– Не делай этого, Стрелочка, - мягко попросил Кален.

– Я имею на это право. Я заслужила это право.

Кален посмотрел на нее со скорбью.

– Прошу, Энель, не надо.

– Спасибо, друг, за заботу. Но я так хочу.

Кален кивнул и направился в сторону их лагеря. Энель же отправилась вглубь эльфийского лагеря, следуя звукам музыки. Кара в растерянности несколько секунд думала за кем из друзей последовать и решила, что с Каленом все более понятно.

– И что это сейчас было?
– спросила она, нагнав командора.

– Я пытался уберечь ее. Нужно было ей все рассказать. Но теперь уже поздно.

– Ты о чем сейчас?

– Она сама тебе расскажет, Кара, если захочет. А я не стану выдавать ее секреты, ведь она мой друг. А теперь, спокойной ночи, завтра тяжелый переход, я хотел бы отдохнуть.

Энель быстро нашла источник музыки.

Он сидел у костра один, наигрывая печальную мелодию. Она застыла, задержав дыхание, она смотрела на того, кого любила когда-то, на того, ради спасения которого она пожертвовала своей жизнью. Он был жив и здоров, как ей и обещали. Он сидел лицом к огню, и она видела, что время не пощадило его. Он сохранил былую стать, но глубокие морщины избороздили когда-то высокий лоб. Серебряные нити проступали в черной гриве волос, собранных в хвост на затылке. Она смотрела на него и не могла поверить, в то, что это происходит с ней. Всю свою жизнь она мечтала об этом моменте и вот она стоит рядом с ним, ей стоит сделать всего несколько шагов и позвать его. Она колебалась. Она пожертвовала всем ради него. Она улыбнулась. "Иногда пути судьбы очень запутаны", так ей сказал Кален. Пришло время их распутывать. Она сделала шаг вперед, покидая свое укрытие. Он тут же поднял на нее глаза. Глаза его остались прежними черными, бездонными. Конечно он не мог ее узнать, прошло столько лет, на ней был длинный плащ, а лицо скрывал опущенный капюшон. Она подошла к костру, зная, что он не спускает с нее глаз. Она знала, что он уже готов атаковать. Он сам ее учил. Всегда быть наготове. Игра становилась опасной, однажды он едва ее не убил, когда она заигралась, но тогда она была подростком, а он был в самом рассвете, а сейчас в рассвете сил была она.

– Что тебе путница?
– прозвучал такой знакомый, уже почти забытый голос, который она так часто слышала в своих снах.

Она вспомнила, как они познакомились и протянула руку к его лютне.

– Позволите, милостивый государь?

Его пальцы дрогнули, лютня выпала из рук, глаза вспыхнули огнем

– Беда? Это ты? Девочка моя!

Она сбросила капюшон, по плечам рассыпались рыжие волосы.

– Здравствуй, Лерд.

Они замерли в нерешительности. Он любовался ею, а она пыталась понять, зачем она это делает, а потом она поняла. Пришло время ставить точку в этой давней истории. Надо поставить точку и идти дальше в новый мир, без тяжкого груза прошлых горестей.

– Какой ты стала? Просто красавица. Я не сомневался в этом, милая. Я всегда знал, что ты просто прелесть. Но что ты тут делаешь?

– Я искала тебя, Лерд, - солгала она.

Он кивнул.

– Чтобы убить?

– Нет, Лерд. Чтобы простить. И проститься. Недавно, мой друг сказал мне, что я больше не Ворон, а когда я возразила ему, что он не может меня освободить, потому что он не моя жертва, он ответил мне, что и я никогда не была Вороном. Не была, Лерд. Понимаешь?

– Нет, - покачал он головой.

– Ты знал кем я стала?

– Конечно, Энель, я следил за твоей жизнью. И старался держаться подальше. Но после совета земель...

– Все изменилось, Лерд. Только вот поняла я это совсем недавно. А слова моего друга, я поняла только сейчас. Никогда не была Вороном. Потому, что Ворон должен сам вернуться и принять служение, а меня вынудили это сделать. Я не была Вороном, потому что не приняла обетов, мне их навязали силой. И теперь, когда я вижу тебя, я понимаю, что ты принимал в этом участие. Ведь так, Лерд? Все, что тогда происходило, было подстроено? Наша встреча, занятия, дороги и схватки? Все? Даже любовь? Ты не любил меня, а я юная дура, ничего не замечала. Я так любила, так верила тебе. Молчишь? Значит, я права. Значит мой друг подозревал что-то, иначе он бы не произнес этих слов, он подтолкнул меня к этим мыслям. Он дал мне нить, и вот теперь я распутала клубок.

Она опустилась у огня, протягивая руки к теплу. Лерд молчал.

– Ты никогда не была Вороном. Ты права. Это было моим заданием. Но не все, Беда. Того, что я влюблюсь в тебя, не мог предвидеть никто. Ни заказчица, ни магистр, ни я.

– Любил? Странная у тебя любовь, Лерд.

– Какая уж есть, Энель.

– Я пришла сюда проститься, Лерд.

– У нас есть время, Беда?

– Как и тогда, у нас эта ночь.

– Тогда не будем ее тратить впустую, девочка моя.

Он сел рядом с ней и обнял за плечи, а потом поцеловал.

Она так долго мечтала об этом поцелуе, так мечтала о его близости, но теперь, когда все это происходило, она ничего не чувствовала. Они не стали тратить время и отправились в его шатер, но даже отвечая на его ласки, она ничего не чувствовала, кроме горечи и обиды. Все было так, как она помнила, ничего не изменилось в нем, только добавились морщины, седина и усталость. Она уснула в его объятьях. Она проснулась еще до восхода солнца, выскользнула из его рук и оделась.

– Ты опять хочешь уйти не прощаясь?

– Я думала об этом, Лерд. Но теперь меня не гонит страх, меня не ждут годы служения. Теперь все по-другому. Меня ждут друзья. Они уже точно изволновались. Не потому, что я - их план, их собственность, а потому, что им не все равно.

– Мне тоже не было все равно. Поэтому я и рассказал все тому парнишке Видящему.

– Какому Видящему?

– Калену, разве не поэтому ты пришла? Неужели он так тебе ничего и не сказал?

– Тот, кто всю жизнь учится видеть ложь в других, сам становится отличным лжецом. Нас ожидает долгий разговор с ним, как давно это было, Лерд?